Петро с утра вертелся у кассы, а в полдень прибежал сильно возбужденный.
— Все узнал… не веришь? Точно. Эта пьеса и музыкальная, и комедия, и Оксана Ивченко в ней выступает. Одно только плохо… — и он почесал выше уха.
Славка вопросительно смотрел на друга.
— Понимаешь, денег-то нам не хватает на билеты. Но не горюй, я придумал… мы у Ленки позычим, одолжим значит:
— А отдавать как?
— Продадим рыбу или что-нибудь другое. Наскребем как-то.
— Да ну ее, эту Ленку, не надо связываться. На один билет нам хватит, так? На одно отделение я пойду, на другое ты. Ведь нам главное ЕЕ в лицо увидеть.
— Но в пьесе не два действия, а три. Кто же пойдет на третье?
— Разгадаем: кому повезет, тот и пойдет.
— И почему это ты пойдешь на первое? Может, я хочу…
— Ох и занудливый же ты! Пожалуйста, иди на первое, а потом вынесешь контрамарку.
Таким образом друзья пришли к согласию.
Семь часов вечера для июля — время не позднее: еще светло и солнечно. К театру двигались люди, по одному, парами. С песней подошла колонна красноармейцев, остановилась.
Петро вошел в здание в числе первых, и теперь Славка, скучая, раздумывал: куда уйти минут на сорок? Он, прежде всего, хотел купить мороженого, денег как раз хватало на маленькую вафлю. Продавец, одетый в белый фартук и потому похожий на дворника, стоял со своим возком в двух шагах от входа.
Но Славка решил пока не покупать, а пойти по улице — куда глаза глядят. Таких мороженщиков почти на каждом углу встретишь, купить вафлю можно и позже.
Когда закончилось первое действие, Славка, как было условлено, уже сидел на скамейке в садике — напротив театра. Беря контрамарку из рук товарища, он спросил:
— Ну как?
— Видел эту самую Ивченку, ее замуж выдают.
— Как замуж? За атамана Буряка?
Петро рассмеялся. Славка и сам понял, что сказал что-то не то.
— Чудак ты, ее же замуж выдают понарошку, только в пьесе. Там за нее одного дурака сватают, Стецька.
— Подожди, давай по порядку, — попросил Славка.
— Ладно, слушай. Стоит, значит, на окраине Харькова маленькая деревня…
— Как наша Гусаровка?
— Может, как наша… не перебивай. Ну, и живет там Оксана Ивченко, в пьесе она Ульяной называется. Вот ее и хотят просватать.
— Опять ты о свадьбе! Неужели там чего-нибудь поинтереснее нет, про войну, например?
— Разве ж я виноват? Там все про женитьбу, а о войне ни слова.
Славка произнес про себя название пьесы, подумал о нем и решил, что Петро, наверное, правду говорит: все там про сватовство и ничего другого.
— Пусть так, рассказывай дальше.
— Значит, навязывают ей дурня Стецька, а она любит хорошего парня Алексея. Давай беги, там уже звонок дают.
Славка убежал, а Петро сел на скамейку, весьма довольный самим собой. Ведь главного он так и не сказал другу: Оксаной Ивченко оказалась именно та женщина, о которой он, Петро, подумал еще вчера. Пускай Славка сам увидит и удивится, и поймет, какой у него друг — настоящий следователь, во!
И Славка действительно оценил проницательность Петра, — сперва в театре, затем, когда вышел. Он даже хлопнул друга по плечу: «Молодчина!».
Петро улыбнулся самодовольно, но в то же время его лицо продолжало оставаться озабоченным:
— Кто же пойдет на третье действие? Давай скорей разгадывать.
Славка вынул из кармана гайку и зажал ее в кулаке.
— Если угадаешь, в какой руке, пойдешь ты.
Петро долго не решался, какую руку выбрать, сопел носом, потом сказал:
— Хитрый! Не держи кулаки за спиной, а то я угадаю — а ты гаечку переложишь.
Славка пожал плечами: «Вот чудак» — и поднес кулаки к лицу товарища, давай, мол, выбирай любой.
— Нет, дай-ка уж лучше я гайку буду держать.
— Пожалуйста.
Петро долго прятал, перепрятывал, затем поднял руки — и Славка сразу же выкрикнул:
— Правая.
Удачно. Гайка была в правой.
— Нечестно, ты подглядывал, — вскипятился Петро. — Давай переиграем.
— Не буду. Я не подглядывал.
— Знаешь, что я придумал? Давай на палке гадать.
Возле скамейки валялась ветка, Петро поднял ее, оборвал листья, обрезал ножиком концы и обхватил ее кулаком у нижнего среза. Славка нехотя сжал ветку кулаком повыше. Петро — еще выше, потом снова Славка.
Выигрывает тот, чей кулак последним обхватит палку…
На этот раз повезло Петру.
— Пожалуйста, можешь идти, — чуть насмешливо сказал Славка.
Петро взял контрамарку и пошел. Потом остановился.
— Не пойду. Ты ведь обижаешься, иди лучше ты.