Смолевка понимала, что не должна чувствовать себя освобожденной, но все же чувствовала, и она приложила много усилий, стоя возле могилы и глядя вниз на разлагающийся деревянный гроб матери, чтобы скрыть радость от такого момента. Она присоединилась к двадцать третьему псалму, затем слушала, как Преданный-До-Смерти возрадовался, что брата Мэтью Слайта призвали домой, перенесли в блаженство, что он пересёк реку Иордан для воссоединения с сообществом пуритан, и сейчас он в вечном хоре, прославляющим величие Господа на божественных небесах. Смолевка постаралась представить отцовское лицо с тёмными бровями и с тяжёлым сердитым взглядом среди ангельских ликов.
После службы, когда землей засыпали гроб отца, Преданный-До-Смерти подошел к ней. Его пальцы крепко сжали её руку.
— Печальный день, мисс Слайт.
— Да.
— Вы встретитесь с ним на небесах.
— Да, сэр.
Херви обернулся к присутствующим, они их не слышали. Волосы цвета соломы длинными прямыми прядями падали на его худое острое лицо. При глотании кадык у него двигался вверх-вниз.
— И что, скажите на милость, вы будете теперь делать?
— Теперь?
Она попыталась выдернуть руку, но Преданный-До-Смерти крепко держал её. Глаза, бледные как волосы, шныряли влево и вправо.
— Скорбь — тяжкая ноша, мисс Слайт.
— Да, сэр.
— И её тяжело нести одному, — его пальцы крепко и больно сжимали ей руку. Он улыбнулся. — Я пастух этого стада, мисс Слайт, и я наготове, чтобы помочь вам как могу. Вы действительно понимаете это?
— Вы делаете мне больно.
— Моя дорогая мисс Слайт! — он отпустил её руку, но перемётнулся к плечу.
— Возможно, вместе мы могли бы молиться о бальзаме Галаада?
— Я знаю, вы будете молиться за нас, мистер Херви.
Не такого ответа ждал Преданный-До-Смерти. Его воображение рисовало волнительные сцены в поместье, Смолевка, возможно, в безутешном горе распростерта на кровати, а он успокаивает её, и поэтому он начал быстро моргать, так как его фантазии тесно переплелись с обликом Смолевки.
К ним подошел Сэмюэл Скэммелл, разрушив все намерения Херви, и поблагодарил священника за службу.
— Вы придёте завтра в Уирлаттон, брат? Завещание находится у мистера Блада, именно так, — он облизнул губы и улыбнулся Херви. — Думаю, наш дорогой ушедший брат помнил о вашей хорошей работе.
— Да, да.
Домочадцы ждали Скэммелла и Смолевку у телеги, на которой на церковный двор привезли тело Слайта. Эбенизер уже сидел на лошади, стоящей возле телеги, наклонившись в седле, его искривленная левая нога поддерживалась специальным большим стременем. Он придерживал лошадь Скэммелла.
— Брат Скэммелл?
Он протянул поводья и посмотрел на сестру.
— Ты поедешь на телеге вместе со слугами, — голос был суровым.
— Я пойду пешком, Эбенизер.
— Это неприлично.
— Я пойду пешком, Эбенизер! Я хочу побыть одна!
— Оставь её, оставь! — Скэммелл унял Эбенизера, кивнул Тобиасу Хорснелл, держащему поводья от запряжённой в телегу лошади, и Смолевка наблюдала, как они поехали.
Ей потребовалась вся её воля, чтобы не помчаться через изгородь вниз по лугу к реке и там раздевшись догола, плавать в заводи, радуясь исключительной свежести воды. Но вместо этого она поплелась, наслаждаясь свободой одиночества и часть пути она пробиралась сквозь буковые деревья, чувствуя как в душе у неё наконец распрямляются крылья. Она обняла одно дерево как будто живое, радостно цепляясь к нему, чувствуя бурлящее счастье от исчезновения огромной внутри неё тяжести. Она прижалась щекой к коре.
— Спасибо, спасибо.
В эту ночь она спала одна, велев Чэрити оставить её и не слушая никаких возражений. Она заперла дверь и почти танцевала от радости. Она одна! Она разделась, не закрывая окна и не задергивая шторы, и видела, как лунный свет дотрагивается до созревающей пшеницы. Она наклонилась над подоконником, вглядываясь в ночь, и думала, что её радость могла затопить всю землю. Она не замужем! Встав на колени перед высокой кроватью, сцепила руки и благодарила Бога за отсрочку. Она клялась Ему, что будет хорошей, и только просила, чтобы была свободной.
Из Дорчестера приехал Исаак Блад.
У него было бесцветное лицо, морщинистое от возраста и седые волосы, спадающие на воротник. Он был поверенным Мэтью Слайта, и из-за того, что хорошо знал Слайта, и знал чего ждать от Уирлаттон Холла, он привез с собой бутылку мальвазии. Наливая вино в маленький стаканчик, он постоянно его потягивал. Слуги смотрели на него, сидя на скамьях, на которых они собирались для молитвы, а Сэмюэлл Скэммелл и Преданный-До-Смерти сидели по сторонам от Смолевки и Эбенизера на фамильной скамье. Исаак Блад суетился у аналоя, раскладывая завещание поверх семейной Библии, затем сходил к маленькому столику, на котором стояло вино.