— Ваше дело? — она заколебалась, спровоцировав недовольное восклицание у решетки. Она ожидала, что ей скажут подождать, что пригласят войти и поэтому не была готова оставить сообщение. Он быстро думала.
— Ковенант, сэр.
— Что? — голос был абсолютно равнодушен. — Ковенант? Который?
Мгновение она подумала.
— Святого Матфея, сэр, — перо царапало за дверью.
— Сэр Гренвиль отсутствует, девушка, поэтому увидеть его сегодня не получится, а день для всех посетителей — среда. Хотя в эту среду тоже не получится, потому что он занят. В следующую среду. Приходите в пять часов. Нет. В шесть. Вечера, — неохотно добавил он
Она кивнула, потрясенная, сколько времени ей придётся ждать ответа. Мужчина проворчал.
— Конечно, он может и не захотеть увидеть вас, в этом случае вы только зря потратите время, — он засмеялся. — Хорошего дня! — защелка щелкнула, оставив её, и она вернулась обратно на Стрэнд и к миссис Свон.
В доме, который она только что оставила, в большой комфортной комнате, окна которой выходили на Темзу, сэр Гренвиль Кони пристально смотрел на баржу, неуклюже двигающуюся вдали в излучине Ламбета. Оружие для Парламента, оружие, купленное на деньги, которые, вероятно, ссудил сам сэр Гренвиль под двенадцать процентов, но эта мысль не доставила ему удовольствия. Он осторожно ощупал живот.
Он слишком много ел. Он снова надавил на свой огромный живот, размышляя, была ли небольшая боль справа просто несварением, и его жирное белое лицо немного передёрнулось, когда боль усилилась. Надо вызвать доктора Чендлера.
Он знал, что секретарь находится в Палате Общин, поэтому сам прошёл в комнату секретаря. Один из клерков, тощий человек по имени Буш, вошёл через дальнюю дверь.
— Буш!
— Сэр? — Буш затрясся от страха при виде хозяина, как и все клерки.
— Почему ты отошел от своего стола? Ты нашёл разрешение при мне бродить по дому? Или твой мочевой пузырь? Или кишки? Отвечай, отродье дьявола! Ну?
Буш стал заикаться.
— Дверь, сэр. Дверь.
— Дверь! Я не слышал никакого звонка. Поправь меня, Силлерз, — он посмотрел на старшего клерка, — я не слышал никакого звонка.
— Стучали, сэр, — Силлерз разговаривал с хозяином лаконично, но всегда с уважением.
— Кто стучал? Незнакомцы у моей двери обсуждали дела с Бушем. Буш! Кто был тот счастливчик?
В страхе Буш уставился на толстого гротескного человека, подкравшегося к нему. Сэр Гренвиль Кони был ужасно толст, лицо как у пронырливой белой лягушки. Волосы, седые, следствие его пятидесяти семи лет, курчавились как у ангела. Он улыбнулся Бушу, как улыбался большинству своих жертв.
— Это не мужчина, сэр. Девушка.
— Девушка! — сэр Гренвиль притворно удивился. — Тебе понравилась, Буш, да? Девушка, а? У тебя хоть одна была? Узнать бы, какие они, а? Правда? Правда? — он загнал Буша в угол. — Кто была эта потаскуха, которая вогнала тебя в дрожь, Буш?
Остальные четырнадцать клерков втайне улыбались. Буш облизнул губы и извлек бумагу перед его лицом.
— Доркас Слайт, сэр.
— Кто? — голос Кони изменился до неузнаваемости. Никакой больше небрежности и беспечности, а внезапно твердый как сталь, голос, которой мог задавить Комитеты в Парламенте и заставить замолчать всех в залах суда. — Слайт? Какое у неё было дело?
— Ковенант, сэр. Святого Матфея, — голос Буша дрожал.
Сэр Гренвиль Кони застыл и очень тихо спросил.
— Что ты сказал ей, Буш?
— Прийти в следующую среду, сэр, — он потряс головой и с отчаянием добавил. — Это ваши распоряжения, сэр!
— Мои распоряжения! Мои! Мои распоряжения для тебя с умом справляться с моими делами! О, Боже! Дурак! Дурак! Гримметт! — голос становился громче и громче и в конце перешел на пронзительный крик.
— Да, сэр? — Томас Гримметт, начальник стражи Гренвиля Кони вошёл в дверь. Это был крупный мужчина с жестким лицом и абсолютно не боящийся присутствия хозяина.
— Этот Буш, Гримметт, этот дурак должен быть наказан, — Кони проигнорировал нытье клерка. — Затем выбросить его со службы. Понятно?
Гримметт кивнул.
— Да, сэр.
— Силлерз! Иди сюда! — сэр Гренвиль Кони вернулся в свою комнату. — Принеси бумаги по Слайтам. У нас есть работа, Силлерз, работа.
— Вас ждут из комиссии по делам Шотландии, сэр.
— Комиссия по делам Шотландии пусть пускает в Темзе пузыри из задницы, Силлерз. У нас есть работа.
В обед выполнили наказание Кони, так что он мог наблюдать за этим во время еды. Зрелище доставляло ему удовольствие. Буш вопил от боли, и лучшего соуса к баранине, цыплятам, креветкам и говядине кухня не могла предоставить. После этого он чувствовал себя лучше, гораздо лучше, поэтому больше не сожалел, что забыл вызвать доктора Чендлера. После обеда, когда Буша увели, чтобы выбросить в канаву, сэр Гренвиль милостиво разрешил впустить комиссию по делам Шотландии. Все они, он знал, истовые пресвитериане, поэтому прежде чем приняться за дела, он вместе с ними вслух помолился о пресвитерианской Англии.