— Эльхарн, чужую нечисть воровать нехорошо, — послушно повторила Айя, раздумывая, каким из известных ей наиболее мучительных способов лучше оторвать своему фамильяру … — И немедленно верни маме камеристку! Госпожа Марисса, я все правильно сказала? Ничего не перепутала?
— Еще одна острячка-самоучка! — та злобно посмотрела теперь уже на маленькую человечку, едва доходившую статной Мариссе до плеча. — Что, недотрога, понравилась моя камеристка? А давай я тебе другую подберу? А то я к этой уже привыкла! Договорились? Ты мне вернешь Энжи, а я тебе вручу кого-нибудь ещё!
— Да, я Вашу камеристку в глаза ни разу не видела! — девушка равнодушно пожала плечами и украдкой скосила глаза на откровенно развлекающегося ситуацией демона. — И вовсе не нужна мне служанка! Одежда у меня такая, что я и сама легко одеваюсь, а причесывать мне в последнее время особо нечего и некуда. В крайнем случае Эльхарнчика привлеку. Правда, фамильярчик ты мой, временно живой?
— А ведь не врет же, девка, и правду не видела, — прошептала про себя расстроенная тёмная. — Эх, плакала моя Энжи горючими слезами!
— А почему сразу плакала, может, радостно смеялась? — самым своим пакостным тоном уточнил демон у раздосадованной матери. — Кстати, что за наезды, Величайшая? Это у кого я нечисть украл? Насколько я помню, если берешь себе низшего в услужение, то ставишь на него свою метку принадлежности. Вот, у меня парочка домовых есть — оба меченые. И их больше никто не сворует, проще вольного поймать. А какая метка на твоей, этой, как ты её назвала? Энжи?
— Не было на ней никакой метки! — заорала Марисса и стремглав выскочила из комнаты, покрываясь иглами так плотно, что они практически разорвали на клочки ее наряд. Она поняла, что Эльхарн прав, и по их законам Энжи является собственностью любого Высшего, который её поймает. Ее визгливый голос донесся с конца коридора. — Не мечу я свою нечисть! Хотя бы потому, что ни у кого, кроме тебя, поганец, до сих пор не хватало наглости у меня её угнать!
— А я вот такой, единственный и неповторимый! — «мамина радость» обвел внимательным взглядом гостиную, но ничего достойного экспроприации не увидел. Даже в баре было оглушающе пусто. — Так, похоже нас здесь действительно ждали. Даже вино припрятали. Хотя вон там вижу симпатичные каминные щипцы. Айка, нам инструмент для растопки нужен?
— Нет, не нужен! — Айя встала из кресла, где до этого успела уютно устроится, и поздоровалась с вошедшим в комнату полуящером. — Здравствуйте, господин Торн. Мы явились, как вы и просили. Где мы с Вами будем заниматься?
— Прям-мо с-с-д-д-е-с-сь, деф-фач-чка, — змеелюд странно пришепетывал и растягивал звуки, пока не планируя раскрываться перед Айей. — А мол-ло-одо-ой чшел-лов-ве-ек-к пойдет-т в друг-гую ком-мн-нат-ту!
— Уже ухожу! — ее сопровождающий несомненно обрадовался возможности безнаказанно пошляться по родительскому дворцу и моментально скрылся за дверью. — Айка, я тебе чего-нибудь интересненькое сейчас найду! И принесу. Сразу домой, причем! С доставкой курьером, так сказать!
— Что мне надо делать? — Айя махнула с досады рукой и внимательно посмотрела своего учителя. — Мы будем изучать теорию или сразу перейдем к практике?
— Для нач-чала ты будеш-ш-шь сп-па-ат-ть, дитя, — змеелюд сделал пасс в сторону девушки, и она обмякла в кресле. — А я тебя учить. Теорию, практику ей подавай! Любят людские маги всё усложнять. А гипнотическое воздействие на что? И проще, и надежнее. По крайней мере, запоминается всё без ошибок! Ладно, настраиваемся, сейчас буду учить человеческого детеныша разделять магию на потоки.
19
Погода за окном «радовала» заключенных унылой школьной обители первым сентябрьским снежком, бодро трусившим на понурые плечи студентов и «антиосадочные» щиты преподавателей, спешащих приобщиться с утреца к неиссякаемому источнику знаний. Порыв Айи влиться в этот несмелый ручеек будущих и нынешних магистров прервало появление в ее комнате настойчиво жаждущего её внимания архимага, которому она накануне выдала разовый допуск. Это сопровождалось искренней обидой куратора «Вышки» и его угрозами «прикрыть грыхову лавочку».
— Присаживайтесь, Ваше Превосходительство, — магисса со вздохом разочарования махнула в сторону заставленного мебелью пространства. Ее трудовой энтузиазм был вынужден притормозить в самом начале дня. А ведь это достаточно хрупкая материя, только отвлекись на всяких там настырных начальников, как, бац, и нету больше этого необычайно редкого настроя поработать. — В ногах правды нет. Нокси, принеси нам чай, пожалуйста.