Досадно.
И говорить с Поцем бесполезно. Сейчас его даже Филька не убедит жить дружно. Только Смит и Вессон. Или Калашников.
Ладно. Если сбежать нам не дано, это не значит, что Поц получит свое моральное удовлетворение. В рожу он получит. Единственный шанс - это сломать Поцу нос и деморализовать гадов, а пока они деморализуются, делать ноги. До Лиговки двести метров, всего лишь спринт.
Просто - спринт.
Все эти мысли уложились в половину из тех десяти метров, которые разделяли Дона и Поца. Потому что шаг он даже не замедлил, и улыбнулся Поцу, как улыбался бы любому знакомому - солнечно и радостно. Пусть злится, хоть на полшанса больше выйти отсюда живым.
Ноль плюс полшанса - это уже полшанса. Что немало.
Полшанса - или Валгалла.
Когда Дон уже почти слышал звон мечей и кубков, чуть громче, чем тяжелые шаги за спиной, там же, за спиной, взревел байк.
Еще полшанса, подумал Дон, сжимая в кармане ключи с тяжелым брелоком - тоже оружие, если уметь пользоваться. Вот сейчас, Поц самую малость отвлечется на байкера, и...
- Залазь, Дон! - крикнул кто-то позади очень знакомым голосом, рядом с Доном притормозил байк, он запрыгнул позади седока, и байк с рычанием рванул вперед, прямо на Арийца.
Не выйдет, едва успел подумать Дон, уже почти видя, как Ариец своим знаменитым таранным ударом валит их вместе с байком на асфальт. Даже не додумал - когда они проскочили между что-то орущим Поцем и Арийцем...
Почему-то Ариец промедлил.
Всего миг, всего на полмига растерялся. Или усомнился. Черт его разберет, почему, но сегодня он был просто Эриком Липиным, а не штандартенфюрером СС...
Байкер, не оборачиваясь, показал Поцу и компании фак, поддал газу - и вылетел на Лиговку.
[1] Гремлина зовут Гремлином даже коллеги-преподаватели. Мало того, он никогда и никому не представляется настоящим именем, то есть предпочитает не представляться в принципе. Имеется большая вероятность, что его имени не знает вообще никто. С его братом-близнецом, Интригалом (преподает математику), совершенно та же история (прим. авт.)
[2] Мудрое изречение принадлежит персонажу мультфильма «Король Лев».
[3] Дон в курсе, что имя Азазелло не склоняется. Дон просто дурака валяет.
[4] В основном Дон смотрит телевизор по третьему буддийскому методу, то есть выключенным. Но некоторые особо выдающиеся события, вроде исторического заявления Уго Чавеса «Янки, go home!», настолько проникают в ноосферу, что выключенный телевизор им не помеха.
[5] Вернись к уроку, Дон (итал.)
[6] Felice - счастье (итал.)
Глава 5, в которой старые легенды пахнут кровью
Пока летели по Лиговке и дальше, до самого Васильевского, оба сначала орали радостно-нецензурную чушь, а потом почему-то запели «Родина, еду я на Родину»[1]. Дон даже не задумывался, кто его вытащил. Просто не мог. Адреналин хлестал из ушей, в рюкзаке булькало пиво, светило солнце, матерились водители, и жизнь была прекрасна. А что руки дрожат и слезы из глаз, так то от ветра же! Скорость, форсаж, мать же вашу!
Из переулка выскочил огромный черный пес[2], басовито гавкнул и припустил рядом. До самого Васильевского он то отставал, то обгонял байк - легко, словно под его шкурой тоже было пять сотен лошадей. Позади бессильно злился Поц, впереди алел бездонный питерский закат, а между ними было - простое человеческое счастье: жить!
И лишь во дворе-колодце старого дома над Малой Невой, когда байкер сдернул шлем, обернулся, и под шлемом оказался взъерошенный и довольный донельзя Киллер, Дон подумал, что именно так и должно было быть. Кто ж еще-то? И байк, ну точно, как он мог не узнать его дракона? Он же эту модель изучил вдоль и поперек, до последнего винтика.
- Посадка прошла успешно, марсиане приветствуют вас! - проорал Киллер, размахивая шлемом.
Эхо откликнулось ему по русскому обычаю: мать, мать, мать! Или не только эхо, но и какая-то тетка с высокого этажа.
Да плевать! На тетку, на эхо, на все!
- Слазьте, космонавты, - повторил Киллер, помогая Дону удержаться на малость, самую малость качающемся асфальте. - Что там, пиво?
Дон кивнул, потому что даже угукнуть не получилось, и вытащил из рюкзака прохладное, хорошо взболтанное чешское. Две бутылки сразу. Киллер тоже кивнул, забрал одну, свинтил пробку и, не обращая внимания на пену, заливающую мотоциклетную куртку, отхлебнул сразу половину. Дон последовал благому примеру.