Она села за стол и двумя глотками опорожнила свой бокал. Потом перевела на него сияющий взгляд.
— Умираю от жажды. Здесь так жарко.
— Да. Ты мне уже это говорила. — «Как будто нужно напоминать об этом», — раздраженно подумал он.
Ее блестящие волосы соблазнительно падали на обнаженные плечи. Ему хотелось погрузить руки в эти мягкие густые кудри. Келли смахнула огненную прядь с разгоряченного лица и вновь наполнила свой бокал. Понимает ли она, что сводит его с ума?
Он взглянул на свой бокал.
— Думаю, что мне лучше выпить пива.
— Я принесу. — Она начала подниматься.
— Нет! — Он стиснул зубы. — Сиди спокойно. Ты все время скачешь, и я хочу сказать, ты только что села. Расслабься. — Он направился к холодильнику.
Ник вытащил бутылку с длинным горлышком и присел на стойку, отыскивая в ящике открывалку. Келли подошла бесшумно, и его обдало свежестью духов, когда она дотронулась до его руки. Он неохотно перевел на нее взгляд.
— Ник? — Ее дыхание участилось, широко распахнутые глаза были полны надежды.
Вдруг до него дошло. Этот ужин всего лишь — обольщение, женская ловушка. Он должен был сразу все понять. Она такая же, как и все.
— Ничего не выйдет. Я не желаю ничего такого.
— Какого? — Келли бросила на него быстрый виноватый взгляд и уставилась на полку за его спиной. — Я только приготовила ужин.
— Цветы? Вино? Полумрак? — «Отсутствие лифчика», — раздраженно подумал он. Она вздрогнула словно от удара.
— Я просто пытаюсь быть твоей женой, Ник. Но ты должен мне помочь. У меня ведь совсем нет опыта.
— У меня есть. И больше я не хочу.
— Тогда зачем ты на мне женился? Только из-за мальчиков? — Ее голос сорвался, она замолчала и быстро отвернулась.
Но он успел заметить слезинку, стекавшую по ее щеке. Услышал, как она икнула, а потом открыла воду в раковине.
— Ты плачешь? — Она замотала головой.
— Да, ты плачешь. На тебя всегда нападает икота, когда ты плачешь.
— Откуда ты знаешь?
— Я помню.
— Теперь все изменилось. — Она закрыла кран и снова икнула.
Как он хотел, чтобы в ней проснулся ее ирландский дух. С ее гневом он мог совладать. Но это... Он чувствовал себя абсолютно беспомощным, когда она плакала.
— Келли. — Он взял ее за руку. Она попыталась вырваться, и на щеке блеснула еще одна слезинка. — Не надо.
Он только успокоит ее — вот и все. Он взял ее лицо в руки и провел большими пальцами по щекам.
Она отступила, прижавшись спиной к холодильнику.
— Я не хотела. — Ее губы дрожали.
— Знаю. — Он придвинулся к ней вплотную и обнял.
Первое прикосновение к ее губам прошло электрическим током по всему телу. Он услышал ее слабое всхлипывание и ощутил соленые слезы на своих губах. Подняв голову, посмотрел в ее печальные глаза и возненавидел себя за то, что заставил ее плакать. И он выкинул из головы все, кроме желания загладить вину.
Келли никогда еще не испытывала такого унижения... даже тогда, когда он поместил ее в отдельной комнате. Да, она хотела, чтобы он целовал ее этой ночью, но с любовью, а не с жалостью. Сейчас ей хотелось только одного — поскорее ускользнуть от него и где-нибудь спрятаться.
Он опять наклонил голову, как будто не чувствуя ее сопротивления. Он заворожил ее своим глубоким взглядом. Она стояла неподвижно, как камень, но ее сердце пустилось вскачь, когда она снова почувствовала на губах его нежное прикосновение. Он все сильнее прижимался к ее губам, и она заметила, что его дыхание участилось, когда она слегка склонила голову, чтобы ответить на его поцелуй.
Это прикосновение было нежным, чудесным, живительным для ее иссохшейся души. Она не могла отказать себе в этом маленьком наслаждении. Она нерешительно дотронулась языком до его верхней губы. Он на мгновение застыл. Ее рука опустилась прямо на его сердце, и он вздрогнул.
Он привлек ее поближе, и она с трепетом ощутила, как что-то твердое вдавилось ей в живот. Но это — свидетельство того, что он неравнодушен к ней. Она нежно гладила руками его грудь, глядя, как до черноты потемнели его глаза. Он развел в стороны ее руки и чуть сдавил пальцами ее грудь.
Она застонала и нетерпеливо рванула ткань вверх, убирая тончайшую преграду. И снова его руки были на ее груди, теплые и уверенные. Большими пальцами он гладил ее соски, пока они не превратились в твердые возбужденные комочки; ее грудь стала напряженной, набухшей, горячей. Слегка подавшись вперед, она словно пыталась рассказать ему о тех чувствах, которые не могла выразить словами. Его сильные пальцы ласкали ее мягкое тело, вызывая приятное тепло.
Она услышала негромкий стон и не сразу поняла, что этот стон наслаждения исходил от нее самой...
—Келли... — Ник прижал ее к себе, придавив ее грудь своей — крепкой, как стена.
Его губы, твердые, настойчивые, снова припали к ее рту, язык, раздвинув ее губы, ворвался внутрь. Движение было грубым и страстным. Она подняла руки и сомкнула их на его шее. Все ее тело стремилось к еще большей близости. Когда он поднял голову, дыхание его было прерывистым, под стать ее собственному.
— О, Ник... — Она почти шептала. Она с трудом разомкнула отяжелевшие веки. — Это совсем как в тот раз. Помнишь?
Он застыл. Ей захотелось вернуть слова обратно, но было слишком поздно. Она разрушила чары. Он отстранился от нее и на минуту прикрыл глаза, глубоко вздохнув. Когда он открыл их, его чувства уже были под полным контролем, страсть угасла.
— Извини. Я не хотел этого. — Он провел рукой по волосам. — Я не могу. Прошлое... О черт. — Он повернулся и вышел из комнаты.
Келли испустила вздох отчаяния. Она прикрыла глаза и вздрогнула, вспомнив его прикосновения... Все это когда-то уже было. Как и сегодня, Ник ее хотел, но тогда она была слишком молода и испугалась этих чувств. Она толкнула его прямо в объятия собственной сестры. Они любили друг друга, а Мери-Элизабет встала между ними.
Келли знала, что неопытна во многих отношениях, но она никогда не была глупа. Она любит его и после сегодняшнего вечера уверена в одном: Ника влечет к ней со всем пылом его темперамента. Он так же нуждается в любви, как и она. Если они не сблизятся, брак обернется для них бедой. Она не собиралась снова его потерять. Она сделает все, что в ее власти, для их счастья.
Нужно время, подумала она. Просто необходимо еще немного времени, чтобы показать ему, что он может пережить свою утрату и быть счастливым, как прежде.
Глава 6
Келли вошла в коттедж и поставила чемодан на дощатый пол. Спертый воздух будто стоял перед ней сплошной стеной. Добро пожаловать на побережье Джерси!
— Тут... уютно.
— Ну и развалюха. — Скотт прошелся по плетеному ковру в центре жилой комнаты и заглянул в холл.
— Как п-получилось, что мы не м-можем занять тот дом, что обычно? — Брэд стоял на пороге.
— Папа сказал, что он снят. — Келли обняла мальчика за плечи.
— Т-тот дом был б-большой. У м-мамы даже была отдельная комната. Она сказала, что она ей н-нужна для ее вещей.
Келли заинтересовало замечание ребенка. Конечно, он имел в виду, что в другой спальне мама просто хранила свои вещи. Мери-Элизабет и Ник любили друг друга. И конечно, такого темпераментного мужчину, как Ник, вряд ли устроило бы отсутствие жены в его постели.
Скотт снова возник у входа в крошечную кухню.
— Здесь вообще всего одна спальня.
— Одна спальня? Ты уверен?
Казалось, Ник чуть-чуть взволнован. Он остановился возле Брэда, поставил чемодан и понес сумки с продуктами к холодильнику. Красная футболка прилипла к его спине, а от долгого сидения за рулем на брюках под коленками и в паху залегли глубокие складки.
Скотт закатил глаза:
— Да, я повсюду смотрел. Тут довольно трудно чего-нибудь не найти. Где мы все, интересно, будем спать?
Келли затаила дыхание и переплела пальцы. Ник подошел к дивану в холле и приподнял одну из подушек.