Самакро почувствовал, как уголки рта скривила мрачная ухмылка. Уж ответ на этот вопрос у него нашелся бы: стоило Йиву исчезнуть, как его приближенные ударились в междоусобную свару, порываясь подмять под себя командование остатками никардунских войск. Некоторые силились с этими жалкими горстками завоевать новые звездные системы, скорее всего, в попытке создать видимость, что они готовы подхватить пошатнувшееся знамя Великодушного. Другие пытались с подчинявшимися им силами отхватить кусок побольше от уже имеющихся владений, присваивая базы и корабли других военачальников. Командующий осадным гарнизоном в системе Рапакк, как видно, решил, что армия лучше послужит ему в другом месте, и отозвал почти все войска.
– Конечно же, справедливости ради, – признал Уингали, – мы и сами много чего разрушили, когда пытались добить их.
– Мы рады, что на этом ваши страдания закончились, – подала голос Талиас.
Самакро воззрился на нее, и ухмылка пропала с его лица. Уингали пояснил, что паккош рассматривают их визит как встречу высочайшего уровня между своими лидерами и «теми, кто мог говорить от лица чиссов». Поскольку на «Реющем ястребе» дипломатических работников не было, Траун решил, что они с первым помощником примут в этой встрече участие как офицеры Доминации, уточнив при этом, что не имеют права выступать от ее имени.
Однако Уингали отдельно настоял на том, чтобы к ним присоединилась Талиас, и командир пошел ему навстречу. И что же, теперь какая-то воспитательница – без году неделя на своей должности – будет встревать в разговор наравне с высшими офицерами Флота экспансии и обороны?
У Самакро не было этому объяснения, а явления без очевидной подоплеки всегда выбивали его из колеи.
– У нас тоже будто груз с плеч упал, – согласился с Талиас Уингали. Он слегка склонил голову, по очереди переводя взгляд на каждого из них. – Итак, вы и правда чиссы. После нашей первой встречи у нас возникло такое предположение, однако архивные записи передавали описание вашей внешности из вторых и третьих уст, да и то отрывочные. Зато там было сказано, что вы можете обезвредить врагов, не уничтожая их. Потому мы и устроили вам эту проверку. Приношу извинения, если она оскорбила вас.
– Нисколько, – заверил его Траун. – Доминация поощряет рассказы, в которых описывается и подчеркивается наша военная мощь. Самые легкие победы – те, ради которых не приходится даже вступать в бой. Однако утолите мое любопытство: никардуны напали на Рапакк, но так и не направили сюда достаточно войск, чтобы полностью вас покорить. Как генерал Йив мог так просчитаться?
– Верно подмечено. – Голос Уингали будто стал ниже. – У нашего народа есть поговорка: пустишь в дом мягкосердечие, усыновишь скорбь. Вот так все и вышло. За три месяца до нашей с вами встречи из неизвестной нам системы прибыл корабль с двумя сотнями беженцев. Они сказали, что их планета разорена гражданской войной.
– Что это за планета? – уцепился Траун.
– Мы так и не узнали, – сказал Уингали. – Они не сообщили нам ни ее название, ни то, как они называют свой народ. Только рассказывали об ужасных разрушениях и умоляли дать им убежище, чтобы вся их цивилизация не канула в небытие.
Он издал визгливый возглас:
– Представьте себе наши чувства, когда позже вы заговорили о сборе произведений искусства тех народов, которые сами не могут их сохранить. Казалось, будто вы намеренно заговорили о ситуации, в которой оказались эти беженцы и мы сами.
Самакро искоса посмотрел на каменное лицо Трауна, а затем на Талиас, у которой как раз все читалось в глазах. В отчете о той вылазке не было сказано ни слова об отчаянии осажденных и о предложении сохранить их предметы искусства. Интересно, умолчание было намеренным или Траун просто решил, что эти факты не имеют значения для оценки военной обстановки?
– Сколько времени прошло от прибытия беженцев до появления никардунов? – спросил он.
– Почти нисколько, – горестно поведал пакк. – Несчастные еще изливали нам свои страхи, а захватчики уже нагрянули в нашу систему. Беженцы просили нас дать им уйти и даже звали с собой, чтобы наша планета и цивилизация не погибли. Они и рассказали нам – вернее, напомнили – о таинственных чиссах, на чью помощь так надеялись.