В это же время, в другом месте — в палатке Келсона другой человек думал над тем же вопросом. Это был Дерри.
Он лежал без сна близ затухающего огня, не открывая глаз, не в силах больше сопротивляться зову. И несмотря на то что он проснулся, импульс становился все сильнее.
Дерри открыл глаза, сел — палатка была пуста. Юноша сбросил одеяло и вскочил на ноги. И тут же споткнулся, как будто что-то ударило его, но он покачал головой, как бы прогоняя прочь запрещенные мысли. Его глаза закрылись на мгновение, и пальцы нащупали перстень на мизинце.
Когда он снова открыл глаза, в них светилась решимость, которой раньше не было. Без колебаний он подошел к выходу из палатки. Его глаза горели.
— Часовой!
— Да, милорд.
Солдат был внимателен и готов служить. Он вошел в палатку и отдал честь.
— Ты можешь помочь мне, — схитрил Дерри. — Кажется, у меня оторвался рукав от плаща, — он показал на кучу мехов и одеял, где только что спал. — Я поискал бы и сам, но у меня кружится голова, когда я наклоняюсь.
— Не беспокойтесь, сэр, — усмехнулся солдат. Он положил копье и наклонился над мехами. — Рад видеть, что вы встали и чувствуете себя лучше. Мы все очень беспокоились за вас.
Пока тот говорил, Дерри сжал ручку тяжелого охотничьего кинжала и, приблизившись сбоку, с силой ударил солдата чуть пониже уха. Не проронив ни звука, тот рухнул на пол.
Дерри не терял времени. Оттащив бесчувственное тело солдата в Путь Перехода, он подошел к выходу из палатки и плотно задернул полог. Затем вернулся к часовому, встал возле него на колени и приложил руки ему к вискам.
Странное ощущение охватило Дерри. Веки часового затрепетали и открылись, но это уже был не взгляд простого солдата, теперь в глазах светились хитрость и ум.
Дерри почувствовал, что эти глаза подчиняют его себе, делают совершенно беспомощным, не способным к сопротивлению.
— Молодец, Дерри, — прошептал часовой, хотя голос его стал совсем другим. — Ну, так что ты узнал? Где Келсон и его друзья?
— Пошли на холм, чтобы наблюдать за вашим лагерем, сэр, — услышал Дерри свой ответ. Он был не в силах сопротивляться и ничего не мог поделать с собой.
— Хорошо, — кивнул солдат. — Тебя никто не видел, когда ты напал на часового?
Дерри покачал головой.
— Думаю, что нет, сэр. Что вы еще хотите от меня?
Наступило молчание, а затем солдат повернул голову к Дерри. В его глазах светилась мощь.
— Лорд Бран хочет возвращения своей жены и сына. Ты знаешь, где они?
— Я могу найти их, — опять сказали губы Дерри, хотя он презирал себя за это.
— Хорошо. Тогда найди и приведи их под удобным предлогом сюда, в Путь Перехода. Скажи леди, что…
Снаружи послышались голоса, и Дерри застыл. Ему показалось, что часовые говорят с Варином. Осторожно поднявшись на ноги, он проскользнул к выходу из палатки и укрылся за портьерой. Шаги уже слышались совсем рядом, за пологом. Рука откинула полог, и в палатку просунулась голова Варина. Глаза его наткнулись на лежащее посередине палатки тело часового.
Варин не успел повернуться и крикнуть солдат, как Дерри схватил его и втащил внутрь. Железная рука Дерри зажала рот Варина, чтобы тот не мог крикнуть.
Всего несколько секунд спустя Варин тоже лежал без сознания. Руки и ноги у него были связаны, во рту торчал кляп, а сам он, завернутый в плащ, был брошен в угол палатки.
Дерри вышел из палатки.
Морган опустил глаза, стараясь не смотреть туда, где в нескольких футах от него стояла Риченда.
Вино было выпито, и слова были сказаны — те слова, которые он мог сказать в настоящий момент. Если он завтра убьет Брана, это может уничтожить любовь к нему молодой женщины, а если Бран останется жив, то ни для кого из них нет будущего.
Он поднял на нее глаза и внезапно осознал, что еще никогда не касался ее, никогда не держал ее в своих объятиях, за исключением того краткого мгновения прошлой ночью, и что завтра уже, может быть, будет поздно. Завтра они все могут уйти в вечность.
Его глаза долго всматривались в ее глаза, видели ее нерешительность. Он медленно протянул к ней руки и заключил в объятия, его губы приникли к ее губам, и только колеблющееся пламя свечи было свидетелем этого.
Когда они оторвались друг от друга, Морган долго смотрел в глаза Риченды, ее пальцы оставались в его руках. Но он твердо знал, что сегодня не может остаться с ней: так требовала его честь.
Долгое время в палатке слышался только стук их сердец.
Затем Морган коснулся ее пальцев губами и вышел в ночь.
Возвращаясь к друзьям, он не знал, что к палатке уже приближается другой, не знал, что Дерри ждет возможности проникнуть туда, где он только что оставил часть своего сердца, что под действием сильного заклинания юноша выполнял все предписания врага.
Риченда стояла на пороге палатки и смотрела вслед уходящему Моргану, затем повернулась и вошла в свою палатку. Свечи горели, но все равно внутри палатки было полутемно. Она была поражена тем, что безоглядно влюбилась в этого высокого золотоволосого человека, что он, а не ее муж, нежно касался губами кончиков ее пальцев.
Все еще улыбаясь, она прошла за занавеску и встала на колени у постели спящего сына. Постепенно улыбка сменилась выражением беспокойства.
Какое будущее ее ждет? Несмотря на исход завтрашней битвы, тень Брана всегда будет висеть над их головами, будь он мертвый или живой, так как она связана с Браном узами более крепкими, чем любые слова и законы, — их связал сын. А если Аларик Морган убьет Брана завтра…
Она долго думала над этим, но ответа так и не нашла. Женщина должна быть предана своему мужу — так говорят. Но если он предатель, тогда как? Может ли женщина возненавидеть человека, который совершил справедливый суд над ее мужем-предателем? Она не могла прийти ни к какому выводу.
Риченда вздохнула, поплотнее укрыла сына одеялом и вдруг замерла: ее привлек звук снаружи. Она тихонько поднялась на ноги и, подойдя к занавеске, увидела силуэт мужчины во входном отверстии палатки. Охранники его не окликнули, и он не двигался с места. В нем не было угрозы, но кто же это такой? Она прошла в первую половину палатки, стараясь в полутьме рассмотреть лицо вошедшего.
— Кто ты? — тихо спросила она, не желая будить сестру. — У тебя ко мне послание?
Человек проскользнул в палатку и опустился на колено.
— Я Син лорд Дерри, миледи, помощник Моргана. Я… не могли бы вы сейчас явиться в шатер короля? Лорду Варину очень плохо, а Морган сейчас не имеет возможности заняться им. Он думает, что вы могли бы ему помочь.
— О, конечно, я попытаюсь, — сказала она, взяла плащ и начала собираться. — А что случилось с Варином? Ты что-нибудь знаешь?
Дерри покачал головой и поднялся на ноги.
— Нет, миледи. Его лихорадит.
Риченда застегнула плащ.
— Я готова. Идем. Показывай дорогу.
Дерри смущенно смотрел вниз.
— Миледи, прежде чем идти, я… я не знаю, как сказать, вы сочтете это глупым, но король пожелал, чтобы вы принесли с собой лорда Брендана.
— Он хочет, чтобы я принесла Брендана? Но зачем?
— Пожалуйста, миледи. Епископ Арлиан и отец Дункан боятся, что Венсит и ваш муж могут предпринять попытку похитить мальчика, если он останется один. Предосторожность не повредит. Кроме того, Морган обеспечил меня защитой.
— О мое бедное дитя, — прошептала Риченда.
Она перекрестилась и бросилась во вторую половину.
Несколько секунд она стояла там, глядя на спящего мальчика, а затем повернулась к Дерри — Они правы. Может быть, есть заговор. Бран очень любит Брендана. Он может уговорить Венсита на похищение. Заверните его в плащ, Дерри, — сказала она, подавая Дерри меховой плащ и направляясь к постели сына, — но, не разбудите сестру. Мы справимся без нее.
Дерри улыбнулся, но Риченда не могла видеть этой улыбки, так как Дерри склонился над мальчиком.
— Конечно, справимся, миледи, — тихо сказал он. — Идемте, Варину нужна ваша помощь.