— Чего ты боишься?
— А если они придут нас убить? Они или их друзья-контрабандисты.
— Клифф и Манди на таких не похожи!
— Конечно, убийца становится похожим на убийцу, только совершив преступление.
Он понял по ее лицу, что ей и вправду страшно, и обнял ее. Она мягко его отстранила.
— Подождем… ладно? Я бы хотела… хотела… чтобы ты спал на диване, держа нож под рукой. Я видела большие ножи на кухне. Оставь дверь открытой. Если на меня нападут, ты услышишь.
Артур слишком долго колебался, как ей ответить: поддержать игру или посмеяться над ней. Аугуста раскрыла чемодан и расстроилась: она забыла свои ночные рубашки. Артур дал ей одну из своих дневных рубашек, и когда она вышла из ванной, то была застегнута на все пуговицы, но полы едва прикрывали ее попку.
— Я смешна. Ты меня разлюбишь.
— Боюсь, наоборот.
Она подставила ему губы и легла, натянув одеяло до подбородка.
— Это правда, что циклон уходит к Карибским островам? Или они это сказали, чтобы нас успокоить?
Среди ночи она его окликнула:
— Артуро, Артуро… Я здесь!
— Ты спишь?
— Да, и мне снилось, что ты зовешь меня на помощь.
— Я даже не знаю, где мы.
— В Ки-Ларго.
— Где это?
— Во Флориде.
— Давай завтра вернемся в Нью-Йорк.
— А если Манди не захочет?
— Украдем катер.
— Я не умею им управлять. Но ты можешь ее попросить. У меня такое чувство, что она ни в чем тебе не откажет.
— Ты хочешь сказать, что останешься здесь — один, без меня?
— Я не избалован, а здесь просто рай: шампанского сколько хочешь, клуб для нас одних, кукольный домик в джунглях, ты в моей рубашке, что придает еще больше очарования этому островку.
— Никогда не думала, что ты такой циник.
Несколько минут тишины, и снова зазвучал робкий голосок Аугусты.
— Если я попрошу тебя прийти ко мне, поклянись, что ты этим не воспользуешься… Поклянись!
— Не требуй невозможного.
— А я думала, что ты джентльмен.
— Глубокое заблуждение.
Снова прошло несколько минут, и Аугуста слабо вскрикнула.
— Я слышу, как кто-то бродит вокруг дома. Я уверена, что это Клифф.
— Никого нет.
— Откуда ты знаешь? Посмотри сквозь жалюзи, но не открывай.
Артур встал, поднял жалюзи, несмотря на просьбу Аугусты. По небу, побледневшему от луны, бежали серые и голубые тучки.
— Ты его видишь?
— Я вижу только волшебную ночь.
— Раз ты не хочешь прийти, я сама приду.
Она появилась в проеме двери. Он различил только белую рубашку без головы и ног. Аугуста бросилась на диван и завернулась в одеяло.
— А я? — спросил он, укладываясь рядом с ней на узком ложе.
Аугуста повернулась к нему спиной. На рассвете он откинул край одеяла и прижался к ней, просунув руку под теплую и голую спину Аугусты. Он ждал неизвестно чего, быть может, счастья, или что его унесет волной к новой жизни, которая начнется с восходом солнца. Она спала или притворялась, что глубоко спит, не зная или притворяясь, что не знает о желании Артура. Она не пошевелилась, когда он отстранился от нее, в большей степени разбитый, чем если бы они всю ночь занимались любовью. Было светлым-светло. Артур приготовил чай, фруктовый сок, поднос и вышел в сад, чтобы сорвать красную розу. В нескольких шагах ниже берег описывал дугу, обрамленную тонким серпом светлого песка. Море ласкало песок, а из воды торчала голова с прилипшими волосами, мокрое лицо, обнаженные грудь и живот, ноги Манди. Замерев, она отдавалась дрожащему свету пробивавшемуся сквозь листья пальм и пиний.
— Самое лучшее время. Делайте, как я.
Она подобрала с песка полотенце и обернула его вокруг пояса.
— Где ты был? — спросил сонный голос Аугусты.
— В саду. Из воды выходило морское божество в костюме Евы.
— Манди?
— Ну не Клифф же.
— Это она нарочно.
— Слишком много чести.
Он поставил поднос на низкий столик на веранде, между двух кресел. Аугуста села и закинула ногу на ногу. Точно молния блеснула. Поскольку он не сразу оправился от шока, она сказала:
— Ты вуайерист.
— А ты динамистка.
— Твои рубашки слишком короткие. Сразу не подумаешь. У тебя что, денег нет, чтобы купить рубашки с длинными полами? Какая эта Манди?
— Белокурая.
— Я всегда догадывалась, что ты предпочитаешь блондинок. Что я здесь делаю? Ты прекрасно знал, что я не люблю море.
Она не любит море, это правда, и никогда не будет купаться. Сидя в сари на пляже, обхватив согнутые колени, она следит взглядом за Артуром, окликает его, если он заплывает слишком далеко, встает и идет к нему навстречу с халатом.