Таким образом, сегодня мы можем твердо заявить: исполнительная, законодательная, судебная и информационная ветви власти соединены воедино в наших цепких щупальцах.
И ныне и присно и во веки веков!
(Все с сатанинским хохотом падают ниц и бьются лбами о гранитный пол.)
И пусть Президент, Председатель Правительства, Председатели Совета Федерации, Государственной Думы, Конституционного и Верховного судов, руководители федеральных СМИ формально не входят в наши ряды, но это никак не влияет на общую расстановку сил.
Возглавляемые ими структуры снизу доверху утрамбованы нашими стойкими бойцами, и они не за страх, а за совесть ведут Новую Великую Россию куда следует.
Как нас только не подначивает в своем злобном опусе "Портрет тирана" матерый антисталинист и отпрыск репрессированного революционера, арестовавшего в октябре 1917-го Временное правительство, г-н Антон Антонов-Овсеенко. "Дурак нынче в ход пошел!" - завистливо визжит он.
Согласно разработанной им классификации, во власти находятся "примитивные дураки", "молодые идиоты", "зрелые клинические идиоты".
Нет, дорогой товарищ, мы - не идиоты, мы - гораздо хуже, и ИМЯ НАМ - ЛЕГИОН! Пусть же этот лозунг на черном с пентаграммой и тетраграммой знамени нашего Движения пронизывает нас с глотки до мошонки, а наших врагов выворачивает наизнанку вдоль и поперек!
Юбилейный, шестьсот шестьдесят шестой Съезд Всероссийского Движения Подонков (ВДП) объявляется открытым!
(Все встают и завывают арию Мефистофеля из оперы "Фауст" Шарля Гуно.)
ИНГУШСКИЙ РАБ
Престарелый Сосланбек, дважды вдовец и отец троих безвременно ушедших детей, возвращался домой. Пенсионер, он продолжал вкалывать во Владикавказском строительно-монтажном управлении на улице Пожарского, 36, чтобы поставить на ноги осиротевших внуков: хохотушку Фатиму и "философа" Таймураза, не по годам вдумчивого и рассудительного малого.
Их родители, сын Сосланбека Зелим и невестка Аза встретили ужасную смерть под колесами "КАМАЗа" с пьяным водилой, оставив деду в утешение потомство.
Вот уже который год Сосланбек разрывался на части, но повсюду успевал: и зарабатывал тяжелым трудом, преодолевая возраст и сопутствующие ему болячки, и домашнее хозяйство вел искусно и от души.
***
Сосланбек был женат трижды. С первой спутницей жизни, черноокой златокурой Заремой как-то сразу не заладилось. Яркая и впечатлительная девушка, единственная дочь советских партноменклатурных чинов, она не мыслила жизни без чуждых мужу веселых обществ и застолий, на одном из которых ее горячее сердце разбил длинноногий кучерявый Гаджибаси, известный кутила и альфонс.
Сосланбек и Зарема развелись, а через год ее постигло горе: возлюбленного в порыве ревности искромсала кухонным ножом и расчленила топором одна из его многочисленных богатеньких пассий, сумасшедшая со стажем.
Вторая жена, мать Зелима, зеленоглазая жизнерадостная Наида умерла от рака, когда сынишке было три года. Сосланбег воспитывал мальчика вместе с сестрой, так и не устроившей личную жизнь.
Зелим вырос славным и статным малым. Окончил с отличием юрфак Владикавказского госуниверситета, стал адвокатом, купил квартиру, создал семью.
Сосланбек жил делами и заботами родных людей, а сам вдовствовал в однокомнатной клетушке, пока не встретил в Комсомольском парке ее. Она сидела на лавочке и плакала. Сосланбек тихонечко примостился рядом. Разговорились. Оказалось, что единственный сын, которого Рухсан любит больше жизни, подсел на адское зелье. А ведь ее Казихан так талантлив! Он обожает музыку, играет на хъисын фаендыр - осетинской скрипке, доставшейся в наследство от покойного отца, спившегося завхоза музыкальной школы, мечтает попасть в оркестр. И если бы не эта проклятая дурь...
Школьный друг Сосланбека, большой дока по этой части, занялся парнем, и через три месяца усиленного стационарного курса он пришел в относительную норму.
Сосланбек и Рухсан за это время убедились, что не могут жить друг без друга. Монтажник магистральных трубопроводов и труженица кожевенного завода сыграли тихую домашнюю свадьбу. Ее отпрыск был неподдельно рад за мать. Сосланбек определил подающего надежды в музыкальное училище, которое он закончил экстерном и с отличием. А потом сбылась его мечта - Казихан был принят в оркестр народных инструментов! Еще через год женился и, казалось, все встало на свои места.
Рухсан переехала к Сосланбеку, родила двоих детей, радовалась теплу семейного очага. Сосланбек был на седьмом небе от счастья. В уже почтенном возрасте он вновь обрел семью! Счастливый отец вставал к детям ночью, купал их, после работы стирал, кипятил и гладил с двух сторон пеленки, гулял с малышами.
Строительно-монтажное управление выделило многолетнему работнику трехкомнатную квартиру. Казалось, что жизнь удается. Но идиллия продолжалась до той поры, пока Казихан не сорвался. Он опять ушел в наркотический запой, из оркестра его выгнали. Казихан тащил вещи из дома ради желанной дозы. Жена сбежала от него на седьмом месяце беременности. Попытки вернуть непутевого к человеческой жизни на этот раз оказались тщетными. Не помогли ни увещевания, ни больница (он удрал из нее на третий день).
Рухсан сходила с ума. Она ведь воспитывала Казихана одна (пропойца-муж сбежал к рыночной торговке сразу после родов), отказывала себе во всем ради сына, и вот результат.
Дело дошло до того, что Казихан принялся вымогать у матери деньги. Получая отказ, он кричал в трубку и угрожал расправой. Перейдя от слов к делу, Казихан подкараулил ее у дома Сосланбека и на глазах прохожих жестоко избил.
Рухсан умоляла Сосланбега не давать делу хода, это же родной сын, пусть такой, какой есть, и он послушался, уговорил следователя.
А зря. Через месяц Казихан убил маму, сводных брата и сестру. В отсутствие Сосланбека он пришел к нему домой с тем же требованием наличных, а их у Рухсан действительно не было (семья еле сводила концы с концами). Тогда он вытащил охотничий нож и изрешетил подарившую ему жизнь и малышей, только-только вступивших в нее. До суда дело недошло - в следственном изоляторе Казихана задушил сокамерник.
Беда не приходит одна. Через неделю "КАМАЗ" под управлением нетрезвого перевозчика стройматериалов подмял под себя на пешеходном переходе старшего сына Сосланбека Зелима и его супругу Азу.
***
Сосланбек шел домой, погруженный в эти тяжкие воспоминания. Но вот он улыбнулся. Дед представил, как зайдет в квартиру, и Фатима с радостным визгом выбежит ему навстречу, а сдержанный "философ" скажет "Привет, дидяко". Потом он встанет у плиты, и через час дружная кампания сядет уминать не Бог весть какой, но ароматный и вкусный ужин.
Сосланбек сошел с тротуара, как вдруг его атаковал патрульный "УАЗ". Он успел отскочить в сторону, но задел боковое зеркало автомобиля. Сосланбек громко выругался. "УАЗ" остановился.
***
Фидар был единственным сыном в обеспеченной осетинской семье. Отец, крупный милицейский чин Казбек Фраев, с детства наставлял его храбрости, умению постоять за себя и добиваться поставленных целей.
Пацан с успехом воплощал отцовские наказы. Он выкидывал кошек с крыш домов, заляпывал непристойностями стены лифтов и домов, задирал сверстников и доносил на них учителям, отбирал мелочь и велосипеды у малышей.
За эти "подвиги" Фидара частенько поколачивали, развив в нем еще одно непременное качество "хозяина жизни" - свирепость дрессированного пса.