Все то время, пока господин Аппель умывался, приглаживал волосы и искал подходящий халат, Рудольф и Марк сидели на диване в полутемной гостиной: служанка принесла только две свечи.
- Я слышал, что он никогда не отказывает посетителям, - тихо говорил Рудольф, - но думал, что сочиняют. Он же не врач все-таки.
- Считает свое дело очень важным, - ответил Марк, - и вообще, на что ты жалуешься, Рудольф: он поможет нам уладить все завтра, а другой бы отправил нас домой спать или вообще отказался бы что-то делать до нового года... Надо ж было Риттеру умереть так не вовремя.
- Точно, - тихо согласился Рудольф. Полумрак комнаты раздражал его, а потому он решил отвлечься от обсуждения хозяина дома и его принципов работы, - я слышал недавно от жены, что Риттер вроде как домом не имеет права распоряжаться, что каждый раз после смерти владельца дом переходит какому-то определенному родственнику.
- Якобина когда-то упоминала об этом. Кажется, к какому-то племяннику... - начал объяснять Марк, но тут вошел господин Аппель и он замолчал. Зятья Риттера поднялись, чтоб поприветствовать одетого в черный блестящий (и, похоже, скользкий) халат директора похоронного бюро «Черный бант».
- Да-да, добрый вечер, - ответил он, слегка улыбаясь. Вообще, надо сказать, что у господина Аппеля существовало несколько улыбок, почти все из них были совершенно искренними, кроме одной - понимающей, именно ее он обычно использовал в разговорах с посетителями, и именно ее сейчас увидели Марк и Рудольф, - чем я могу помочь вам?
- Дело в том, - заговорил Марк, - что мой... что наш тесть, господин Якоб Риттер, умер.
Улыбка господина Аппеля стала еще более понимающей:
- Примите мои соболезнования, господин...
- Тольвер. Мое имя Марк Тольвер.
- Да-да, господин Тольвер, - закивал господин Аппель, - я понимаю, что вы теперь нуждаетесь в услугах «Черного банта».
- Именно, - подтвердил Рудольф. По его мнению, Амадеус Аппель мог тянуть разговор сколько угодно (так иногда бывает, если человек очень хочет спать), а ведь договариваться нужно было как можно скорей, и потому Рудольф сказал, - нам совершенно необходимо, чтобы похороны состоялись завтра.
Господин Аппель несколько опешил от такого заявления:
- А не скоро ли?..
- Нет, - Рудольф обычно был менее разговорчив, чем Марк, но стоило ему уцепиться за какую-то мысль, то он не умолкал, пока не внушал эту мысль собеседнику, - потому что если не завтра, то только после нового года...
На этих слова господин Аппель задумчиво закивал.
- ...а нас это ни в коем случае не устраивает.
- А доктор Робен дал свое разрешение?
Марк и Рудольф переглянулись.
- Да, - быстро ответил Рудольф, - конечно.
- Что ж, - господин Аппель снова понимающе улыбнулся, - в таком случае я не имею права вам отказать. Я думаю, что вы можете разослать извещения друзьям и родственника покойного, где укажете, что похороны назначены на, скажем, полдень. Я думаю, нам с вами стоит пойти к вам домой, чтоб обсудить подробности с госпожой Риттер, если, конечно, она еще не спит. А теперь позвольте мне отлучиться и приготовиться к визиту.
- Хорошо, - ответил Марк, выглядевший слишком уж довольным для человека, у которого несколько часов назад умер родственник.
Через полчаса, отдав некоторые распоряжения спящей на ходу служанке, господин Аппель в сопровождении Марка и Рудольфа направился к Риттерам.
Младшие дочери Луизы к тому времени уже легли спать, а старшие стойко дожидались мужей. Полина Риттер-Альгирро ушла наверх - но не к себе, а к «дорогому кузену Якобу», сказав, что раз похороны завтра, то она должна провести хотя бы час у его тела. Луиза, услышав это, не выдержала и громко разрыдалась:
- О, Полина, дорогая Полина... ты совершенно права, совершенно права!.. Я тоже... тоже, только вот дождусь господина Аппеля...
Флорина и Якобина принялись успокаивать мать, Альбина только подняла голову и посмотрела на них - она была занята весьма неприятной работой: составляла извещения о смерти господина Якоба Риттера, оставляя пустое место для даты и имени.
- Все в порядке, девочки, - Луиза Риттер вытерла слезы большим платком, который еж давно сжимала в руках, - не стоит беспокоиться обо мне. Флорина, иди лучше проверь, как там дети. Я надеюсь, мои бедные мальчики сумели заснуть...
- Да, конечно, мамочка, - тихо сказала Флорина, поцеловала мать в лоб и ушла, Якобина (которая, кстати, не забыла о ссоре с сестрой) присоединилась к Альбине.