- Потому что, - устало сказал Альберт, - похороны - это женское дело, неужели не ясно?
Имре Тирссен, сидя у входа в выставочный павильон, гадал, почему в его сторожке...
- Добрый день! Вот ваш билет.
...оказалось вдвое больше гостей, чем сначала было.
- Отличная погода, господин Уллерс, вы правы. Ваш билет.
Причем сначала это были два мальчика, а потом...
- О, господин Зонориус, какая неожиданность! Давно вас тут не было? Как дядюшка? Ваш билет.
...уже три мальчика и девочка.
- Ваш билет. Да-да, похороны. Да, господин Риттер... очень печально.
Дети господина Аккенро, насколько помнил Имре Тирссен, а он на память не жаловался.
- Разумеется, не пожалеете! Сегодня с утра, к сожалению, без экскурсовода. Господин Локранц на похоронах.
Их отец тоже сейчас на похоронах. А их, видимо, отпустили погулять в парк.
- Особенно хвалят картины Аррельса, Моргана и Никке, обратите внимание.
А с сыновьями Риттера они, похоже, давно знакомы. Аккенро и Риттеры, конечно, никогда особенно не дружили, но...
- О, госпожа Соллер! Почему без супруга?.. А, на похоронах... Да-да, очень неожиданно. Очень печально.
...но все-таки они родственники. Имре Тирссен нахмурился, соображая, кем приходятся друг другу дети господина Риттера и господина Аккенро.
- Да-да, не пропустите картину Никке. Господин Локранц считает ее настоящей жемчужиной выставки. Ваш билетик.
...троюродные кузены. Если госпожа Аккенро и господин Риттер - двоюродные, то их дети...
- Вот, ваш билет, госпожа Эргель. Ах, вы лучше всех знаете, какое хлопотное утро выдалось у господина Локранца.
...да, троюродные кузены. Имре Тирссен удовлетворенно вздохнул. Не так-то просто выводить чьи-то родственные связи, одновременно приветствуя посетителей выставки. Которых, к нескрываемой радости Имре Тирссена, меньше не стало. Конечно, сегодня различных высокопоставленных чиновников и богачей было поменьше, но и среди простых людей есть ценители искусства. Вот как, например, Аврора Эргель, кухарка самого господина Локранца, она очень трепетно относится к деятельности своего хозяина. На выставку пришла!.. Или госпожа Соллер, супруга начальника полиции. Очень тихая и скромная женщина, редко из дому выходит. Говорили, что господин Соллер ее чуть ли не с улицы в дом взял, потому она такая стеснительная. Но вот на выставку пришла. Или господин Уллерс - уж с ним-то Имре Тирссен был хорошо знаком. а как же иначе: они коллеги. Господин Уллерс метет главную городскую площадь и прилегающие к ней улицы. Кто только не приходит на выставку... даже господин Зонориус приехал! Имре Тирссену было лестно думать, что опальный племянник госпожи Фарник вернулся в город именно ради выставки. От размышлений о том скандале, который устроил племяннику сразу после смерти своей жены господин Фарник, Имре Тирссен перешел к мыслям о детях, оккупировавших его сторожку. Вообще-то, когда он туда зашел, все его гости выглядели не очень-то довольными друг другом. Так что хорошо бы они не передрались и не разнесли сторожку...
Словно в ответ его мыслям, дверь его дома распахнулась, и на улицу по очереди вышли Клаус, Альберт, Герберт и Иветта. И сейчас дети выглядели гораздо веселей, чем когда Имре Тирссен увидел их в первый раз.
- ...нам понадобится?
- Не знаю, Иветта, - Клаус обернулся к ней. - Но если разумно распределить роли, то нас хватит.
- А если нет, то у нас есть еще Алиса и прочие, не забывай, - вмешался Альберт.
- Кучи народа мне и в школе хватает, - проворчал Герберт. - И по-моему, вы двое это уже много.
Имре Тирссен сначала не хотел подслушивать, но потом разговор детей заинтересовал его. Похоже, они что-то замышляли. Он подумал о дневнике своей бабки, который хранился у него дома со всеми прочими семейными документами. Совсем ещё юная, будущая госпожа Тирссен делилсь с дневником своими впечатлениями обо всём на свете, в том числе и о недавно приехавших в город племянниках тогдашнего мэра Альбина Троттервил-Риттера, мальчике и девочке, верней, уже юноше и девушке - тоже близнецах, как эти двое, тоже темноволосых и замкнутых, как эти двое, только старше на пару лет. Бабуле Розе понравились те брат и сестра, как сейчас самому Имре нравились эти.
«...Альбина хорошо сложена, хотя двигается несколько неуверенно. Якоб не так хорош - плечи кажутся слишком узкими, но подкладки под плечи это исправят. Надо только, чтобы его дядюшка, господин мэр, заказал ему сюртук, который скроет этот недостаток. Вот лицом Якоб милей своей сестры: девушке не идёт быть слишком мрачной, тогда как юноше это лишь добавляет загадочности и притягательности. Но, как бы то ни было, я бы очень хотела познакомиться с Якобом и Альбиной». Имре Тирссен знал о судьбе тех близнецов, но не из дневника бабули Розы, она обошла молчанием те события - ни слова дурного не сказала она об Альбине и Якобе. «Может, - думал Имре, - они дружили, пусть даже те двое были племянниками мэра, а она - дочкой извозчика? Как же трудно ей тогда пришлось...». Из дневника бабули Имре также знал, что в городе близнецов постепенно невзлюбили - за замкнутость, за презрительное отношение к городской элите, за открытые насмешки над многими выдающимися жителями, в том числе над Анкелем Морганом, торговцем и первым богачом города, дальним родственником Дорана Моргана, нынешнего известного художника. Анкель был лучшим другом Альбина Троттервил-Риттера, что наверняка ставило последнего в неловкое положение... из которого он, в коне концов, нашёл выход.