Капитан помолчал, все так же щурясь и посматривая на красноватые от вечернего солнца склоны. Но внезапно, будто очнувшись от невеселых дум, отчеканил:
– Группа, р-ровняйсь! Смирно! За добросовестное исполнение служебных обязанностей объявляю прапорщику Пестову благодарность. – И хлопнул тяжелой ладонью по плечу Валерки. Хлопнул и посмотрел твердо, с верою в свою правоту.
Сей же миг на измученных и чумазых лицах появились улыбки, по шеренге прошел одобрительный гул. Снайпер в растерянности глянул на офицера, но тут же спохватился и четко ответил по Уставу:
– Служу России!
– Становись в строй, – кивнул командир и обратился ко всем: – Так, парни, эмоции в сторону. Борт на Москву через час, поэтому десять минут на перекур, и перебираемся со шмотками поближе к КПП. У меня все. Вольно. Разойдись…
Дождавшись попутного транспортного самолета, группа Гурьева успешно добралась до Москвы. На аэродроме их встретили два боевых товарища, пообщавшись и поделившись новостями, они развезли уставших бойцов по домам. После каждой операции спецназовцам полагался день отдыха, насыщенный радостными встречами с близкими родственниками. Потом углубленный медосмотр и трое суток реабилитации в специальном центре, с настоящей русской баней, бассейном, массажным кабинетом, усиленным питанием, крепким сном в абсолютной тишине и просмотром по-настоящему хороших кинофильмов. Затем – если не случится форс-мажоров – всех распускали в краткосрочный отпуск сроком от пяти до четырнадцати суток – в зависимости от длительности и сложности прошедшей командировки.
Но сначала – в полном составе собирались на базе, где происходил детальный «разбор полетов», а командир группы составлял обстоятельный письменный отчет.
Так произошло и на этот раз. Главный шеф спецназа генерал-майор Поляков, в отличие от подполковника Василевича, появился в прекрасном расположении духа. Ни разносов, ни упреков. Ознакомившись с отчетом, он поздравил ребят с успешным окончанием операции и поинтересовался, требуется ли группе реабилитация в специальном центре.
– Нет, товарищ генерал.
– Одна из самых простых командировок.
– Лучше бы отдохнуть дома.
– Хорошо, – просто сказал Поляков, – даю вам неделю отдыха.
И ни слова о перестрелке с бандой на перевале.
Исподволь ожидавший разноса капитан Гурьев перевел дух, уселся в свой старенький автомобиль и поехал домой. По дороге он намеревался закупить продуктов и свежего холодного пива, о котором грезил несколько последних дней.
Все так и случилось: завернув в супермаркет, он загрузил провизией полную корзину, сверху пристроил пару упаковок отменного бутылочного пива и с хорошим настроением повернул в сторону дома. Отпуск начинался самым наилучшим образом…
Но… не срослось. Так часто бывает: планируешь одно, а в итоге получаешь другое.
Ближе к вечеру Захар сидел на лоджии своей квартиры: открытые настежь створки окон, на круглом столике полдюжины бутылок охлажденного пива, блюдо с горой только что сваренных раков, нарезанный крупными ломтями сыр, зелень… Жизнь едва начала налаживаться, и вдруг – трель мобильного телефона.
– Черт! И зачем я его оживил?! – поморщился капитан. – Ведь зарекался не включать до конца отпуска!
С минуту послушав противный звук, он нехотя поднялся, нашел в прихожей аппарат.
Динамик ожил голосом Василевича:
– Как отдыхается?
– Неплохо.
– Есть срочное дело.
– У меня первый день законного отпуска. Это на тот случай, если вы забыли, товарищ подполковник.
– Не забыл, капитан. – В начальственном голосе появились металлические нотки. – Значит, так. Передаю распоряжение генерал-майора Полякова: завтра в девять утра прибыть в его кабинет. Форма одежды – штатская.
– Понял, – вздохнул Гурьев и отключил связь.
Глава 5
Кенберун, селение Нуару, шестьдесят пять километров к югу от Аузура
9–10 июля
Спустя сутки в миссии дежурил терапевт Шаталов. Около десяти утра ему позвонили из Министерства здравоохранения Кенберуна и сообщили, что в селении Нуару, где недавно побывали русские врачи, тяжело заболела семья Сонг. В полном составе. Никто из местных знахарей помочь им не в силах.
– А что же ваши врачи? – удивился Шаталов.
– К сожалению, в ближайшее время мы не можем туда никого послать. Ни одной свободной бригады, поэтому и решили обратиться к вам.
– Хорошо, я передам вашу просьбу руководителю миссии.
В завершение разговора Шаталов на всякий случай задал вопрос относительно симптомов заболевания, но четкого ответа не получил – в министерстве подробностей не знали. Он тут же направился в кабинет руководителя миссии и передал полученную информацию.