– Мысли имеются? – с надеждой спросил старлей.
– Имеются. О горячей бане, холодной водке и голых бабах, – потер переносицу Гурьев. И добавил: – Для начала вызову парочку своих парней…
Связавшись по портативной рации со своими орлами, капитан приказал Турову остаться с «багажом», а старшему лейтенанту Храмову и прапорщику Елисееву подойти по лощине к перевалу.
– Попробуем выкурить «духов» с помощью подствольников, – сказал он, когда лейтенант с прапорщиком подошли.
Рассредоточившись, бойцы спецназа с дистанции метров в триста начали забрасывать в чертову низину один за другим небольшие заряды. Послышались резкие хлопки, над перевалом поползли облачка белесой пыли…
– Все, командир, я отстрелялся – больше ни одного заряда, – доложил Храмов.
Следом аналогичный доклад поступил от Елисеева.
– Проверим результат, – малость повеселел старлей-пограничник и скомандовал своим бойцам: – Пошли, ребята! Рассредоточились, аккуратно, ползком – головы не поднимать!
– Парни, надо поддержать погранцов огнем! – распорядился Гурьев.
Остатки пограничного войска двинулись к лощине.
Однако не прошло и полминуты, как оттуда вновь послышались автоматные очереди. И опять бандиты использовали тот же прием: отвлекающая стрельба с трех-четырех точек и беглый разящий огонь снайперов.
Увы, очередная атака оказалась столь же провальной, как и все предыдущие.
– Твою мать! – выругался старлей Зубков, откатившись за каменную гряду. Вставив в гнездо полный магазин, крикнул: – Видел, что творят, суки?!
– Не слепой, – буркнул спецназовец.
Окинув взглядом скалистые склоны, он что-то прикинул и позвал:
– Валера!
– Да, командир, – откликнулся снайпер.
– Действуй. И побыстрее, а то через час стемнеет.
– Попробую, – подхватил тот уже расчехленную винтовку.
– Выбери на склоне удобное местечко и раскроши тыквы этим «ворошиловским стрелкам».
– Всех класть или кого оставить?
Гурьев коротко глянул на офицера-пограничника. Тот пожал плечами – дескать, в гробу я их видел.
– Клади всех. Нам свидетели тоже не нужны.
– Не вопрос, командир.
Спустя четверть часа – после десятка громких выстрелов «СВД-С» – настроение офицера-пограничника заметно улучшилось.
– Вот молоток, снайпер! – приговаривал он. – Мне бы такого на заставу!..
Расчистив от бандитов перевал, группа спецназа продолжила выполнять секретное задание. Уцелевшие пограничники сообщили по радио о ликвидации банды и остались ждать прибытия начальства.
За час до захода солнца погода наладилась: моросящий дождь закончился, небо прояснилось, ветер стих, сквозь медленно ползущие облака проглядывало вечернее солнце. Атмосферные изменения позволили после короткого доклада о ликвидации банды подойти с равнины транспортной «восьмерке». На ее борту помимо местного начальства прибыли офицеры контрразведки.
Они бегло изучили собранное и уложенное ровным рядком оружие бандитов, осмотрели тела убитых. Отыскав же два мужских трупа явно не кавказской национальности, озаботились и пришли в негодование.
– Что же вы наделали?! – возмущался один из них, поджарый мужик лет сорока. – Надо ж помимо боевых навыков и мозги иметь! Надо было брать их живыми!
– М-да… Мышцам извилины ни к чему, мышцы должны быть гладкими и объемными, – чесал затылок его коллега, полный шатен неопределенного возраста. – Задали бойцы нам задачу!..
Старлей Зубков хлопотал возле раненых подчиненных и ждал пограничную «вертушку», не обращая внимания на незнакомцев…
Начальство в погонах поначалу благосклонно отреагировало на доклад старшего лейтенанта, лишь слегка покривившись на озвученную цифру потерь. Затем, послушав стенания «товарищей в штатском», предпочло воздержаться от похвал и благодарностей.
А когда среди камней отыскался ранец из толстого капрона, началось невообразимое.
– Взгляни, – обмолвился поджарый контрразведчик, доставая из ранца жестяную коробочку, наполненную желтоватым суглинком.
– И флакон с жидкостью, – добавил коллега и легонько потряс сосудом возле уха. – Да еще в придачу новейшее оружие.
– Да, убитые мужички явно не из здешних мест.
– Под суд вас отдать мало! – рявкнул на старлея толстый контрразведчик. – Кто их пристрелил?
– Понятия не имею, – пожал тот плечами. – Разве в бою заметишь, кто в кого стрелял?
Встав с колен, поджарый прогудел: