— Нет, не забыла. И поверь, я до сих пор страшно благодарна тебе за это. Обязательно как-нибудь покатаю тебя в своем новом «форде», чтобы доказать тебе это. Но именно сейчас мой нынешний босс, редактор «Бикон лайт», свалил на меня кучу всяких дел. Тиран и деспот! Слушай, а не могут поиски этой Сьюзан Кинг подождать пару дней?
— Конечно, могут. — Может быть, так даже лучше, решила она про себя — слишком быстрый результат, вполне возможно, заставил бы Мэри Броуди подозревать, что она сильно переплатила за такую пустяковую услугу. — А как насчет дела Била? С этим ты можешь мне чем-нибудь помочь?
Дори рассеянно провела рукой по коротко остриженным волосам, склонность которых вставать дыбом придавала ей сходство с какой-то экзотической птицей, а слегка раскосые глаза и вихор на затылке довершали его.
— Ты что — шутишь?! Только имена, никаких фамилий, к тому же старый хрыч даже не уверен, правильно ли он вообще их запомнил! Малышню наверняка разослали по детским домам. А старших либо усыновили, либо они уже тоже сидят, если совершеннолетние.
— Но сведения об усыновлении хранятся в компьютере, — напомнила ей Тесс. — Управление по делам несовершеннолетних, Управление людских ресурсов — все эти сведения, что мне нужны, могут храниться где-то у них.
— Послушай, я ведь не говорю, что не могу покопаться в их данных. Но даже если пробраться туда, знаешь, какой это геморрой? Сведения каждого ведомства не соотносятся с другими, а перекрестных ссылок, естественно, просто не существует в природе. Но даже при нашей бюрократической системе, Тесс, чтобы отыскать человека, надо знать о нем хоть что-то кроме имени. Естественно, отыскать все сведения по поводу того старого дела с убийством не составит никакого труда. Давай посмотрим, может, там есть какие-нибудь сведения о детях.
— Я уже думала об этом. Но поскольку младшие дети до сих пор еще остаются под опекой, сведения о них не подлежат оглашению.
— Тогда ноги в руки и вперед, как и положено всем детективам с еще незапамятных времен. Побегай, поспрашивай — может быть, кто-нибудь что-то вспомнит. Ну, скажем, куда они переехали, например… или хотя бы фамилию их приемных родителей. Для чего Бог дал тебе ноги?
— Идет. — Примерно такого ответа Тесс и ожидала. Хотя, если честно, была у нее крохотная надежда, что Дори, порывшись в своей базе данных, тут же выдаст ей нужный ответ.
Дори собралась уходить. Тесс назубок знала давным-давно установленный порядок — сначала следовало выждать пять минут, и только потом уходить самой. Конечно, способ связи придумала она, но все детали их встреч в туалете разрабатывала Дори.
— Что собираешься делать вечером? — спросила Дори, выглянув в коридор и убедившись, что дорога свободна. — Хочешь, посидим где-нибудь, выпьем пива?
— Идет. Ой! Не могу. Уже условилась выпить чашечку кофе с Мартином Тулом после того, как он освободится.
— С этой креветкой?! Что — еще одна большая любовь? Брось, Тесс, на черта тебе сдался этот коротышка! Он ведь тебе в пупок дышит! Послушай доброго совета, выставь его за дверь.
— Мартин просто мой друг, вот и все. А сейчас я куда сильнее нуждаюсь в друзьях, чем в любовниках.
Дори понимающе ухмыльнулась.
— Конечно, конечно. Кому другому вешай лапшу на уши.
— Он всего лишь приятель, Дори. И я его нежно люблю. К тому же полезно иметь в приятелях детектива из отдела убийств.
— Эй, так, может, он и подскажет тебе чего насчет этого дельца с Билом?
— Нет уж, дудки, Шерлок. — Не часто бывало, чтобы в разговоре с Дори за Тесс оставалось последнее слово. Но когда такое случалось, это было классно. Пустячок, а приятно! Что ж, завтра в ее электронной почте наверняка будет ехидное письмо — легкое, ненавязчивое напоминание о том, кто из них двоих в ком нуждается.
Добравшись вечером до дома, Тесс открыла две банки консервов — равиоли для себя и «Педигри» для Искей. Вычитав в какой-то книжке много лет назад, что одинокие люди не должны опускаться и отказывать себе в радостях жизни, она не пожалела времени на то, чтобы аккуратно выложить равиоли на тарелку, и даже сделала салат с горчицей по рецепту, на который наткнулась в кулинарной книге Норы Эпрон. Тесс даже снизошла до того, чтобы сдобрить консервы Искей оливковым маслом, после чего отнесла кушанья на «веранду» — крохотный кусочек крыши, куда выходили французские двери ее спальни. В теплые месяцы этот миниатюрный балкончик превращался в некое подобие столовой, где она наслаждалась покоем и тишиной, пока Искей самозабвенно любовалась чайками, снующими вдоль кромки прибоя.