Отец советовал, как вести себя в армейских условиях с солдатами и начальством. В конце беседы отец сказал, что у него сохранились кое-какие связи в кадрах штаба Прикарпатского военного округа во Львове. Когда представители Генерального штаба приедут отбирать офицеров в Военно-дипломатическую академию Советской армии, знакомый кадровик в округе рекомендует Резуна.
На следующий день молодой лейтенант поездом выехал во Львов. На руках у него было предписание прибыть в штаб Прикарпатского военного округа.
Глава 3
Начало конца
…И увидел я другого зверя.
В жаркий июльский день 1970 года фирменный поезд Москва — Куйбышев отошел от 5-й платформы Казанского вокзала точно по расписанию в 17 часов 30 минут.
Владимир, разморенный жарой и духотой в вагоне и выпитым в ресторане пивом, забрался на свою любимую с детства вторую полку, блаженно вытянул усталые ноги, заложил руки за голову и, глядя в потолок, мечтательно улыбнулся.
У каждого человека иногда бывают в жизни такие минуты, когда ему хорошо. Вот в этом состоянии блаженства пребывал и Резун, думая под стук колес, как все удачно складывается в его жизни.
Колеса поезда постукивали на стыках рельс. В голове вертелся какой-то мотивчик, но никак не складывался в мелодию, и это немного раздражало, отвлекало от столь приятных мыслей. Володя вспомнил уроки пения в суворовском училище, на одном из которых преподаватель проверял слух у воспитанников. Нажимая на одну из белоснежных клавиш рояля, он просил определить ноту. Для суворовца Резуна вся октава от «до» до «си» звучала одинаково. Он пытался скрыть этот недостаток и поэтому в дальнейшем, когда его спрашивали, каким голосом он пел в суворовском хоре, отвечал: третьим. Но дело в том, что в суворовском училище Владимира в хор не взяли. Но ему все-таки удалось «попеть» в хоре киевского училища. Попал он туда случайно. На построении командир роты объявил, что в роте приказано создать хор. «Кто желает участвовать в ротном хоре, шаг вперед!» — скомандовал ротный. Ни один курсант не вышел из строя. Тогда командир роты скомандовал: «Рота, на-пра-во, в клуб шагом марш! Все будете петь в хоре». После спевки Резун подошел к командиру и сказал, что у него нет голоса. «Ничего, — ответил командир роты, — вставай в задний ряд, будешь только открывать рот». Так молодой курсант стал участником ротного хора.
И все-таки, несмотря на это вдруг нахлынувшее не очень приятное воспоминание, Владимир, лежа на полке в купейном вагоне, чувствовал себя по-настоящему счастливым. И было от чего. В кармане его кителя находилось предписание: прибыть к новому месту службы в Приволжский военный округ на годичную стажировку в разведывательный отдел округа с исключением из списка прежней части в Прикарпатском военном округе. Но главное состояло не в этом. Наконец-то его сокровенная мечта — попасть в Академию Советской армии — как никогда была близка к осуществлению. Он вспоминал, как приближался к этой заветной цели. Сколько переживаний, настоящих страданий и унижений пришлось ему испытать. Он с удовольствием думал о том, что сумел их выдержать. Но вот, наконец, все позади.
Мысли Владимира помимо его воли возвращались к тому судьбоносному дню — 18 октября 1969 года. Утром ему позвонил его начальник полковник Кривцов и коротко, не здороваясь, приказал тоном, не терпящим возражений: «Зайдите». Владимир даже запомнил время, когда это случилось. Было ровно 10.00, он машинально бросил взгляд на часы. Резун даже не успел ответить «слушаюсь», так как в трубке послышались частые гудки. Он быстро собрался, захватил с собой красную папку для докладов с разведсводкой за неделю и направился к Кривцову.
Когда Резун, предварительно постучавшись, вошел в кабинет начальника, то увидел незнакомого мужчину в штатском. На какое-то мгновение Владимир приостановился, не решаясь войти. Ему показалось, что он ошибся дверью. Бросилось в глаза, что мужчина сидел за столом его начальника и просматривал какие-то документы, а сам Кривцов стоял около него в почтительной позе, подчеркивающей, что гость — важная персона. Резун уже тогда, работая в штабе армии Прикарпатского военного округа, успел заметить, что чем выше начальство, тем ниже оно «сгибается вперегиб» и унижается перед еще более высоким начальством.
Выслушав доклад Резуна о прибытии, полковник Кривцов, обращаясь к мужчине в штатском, сказал:
— Товарищ полковник, прошу разрешения.
— Да, да, спасибо, — поспешно ответил незнакомец, вставая и протягивая Кривцову руку. Кривцов вышел из кабинета.