— Ах, вот как, — председатель пошел в атаку. Голос генерала сорвался на фальцет, он повернул голову сначала направо, потом налево, как бы обращаясь к сидящим за столом членам мандатной комиссии и приглашая принять участие в беседе. — Он считает, воровать чужие секреты — не аморально. Вербовать иностранных граждан, склонять их к предательству — все это не аморально?
Резун никак не ожидал такого поворота событий, такого напора со стороны председателя комиссии. Ведь проходившие до него комиссию офицеры рассказывали, что она ведется в очень корректном и спокойном тоне. На некоторое время Владимир растерялся и не знал, что ответить, стал уже сомневаться, правильно ли ответил вначале. В зале воцарилась неловкая тишина, пауза неоправданно затягивалась. Резу ну казалось, что члены комиссии слышат стук его сердца. И вдруг пришла спасительная мысль.
— Но Владимир Ильич Ленин, — начал с какой-то опаской, неуверенно абитуриент, — в своей речи на IIIсъезде Союза молодежи в 1920 году говорил, что все, что служит делу построения коммунизма, — морально. А советская разведка служит этому делу.
Теперь тишина повисла над столом комиссии, и вновь возникла пауза. Члены комиссии с любопытством, а некоторые даже с плохо скрываемым злорадством поглядывали на генерала и ждали, как он выкрутится из неожиданного остроумного ответа абитуриента и парирует его железный аргумент.
— Да, да, конечно, вы правы, — прервал затянувшуюся паузу уверенный голос генерала, — все, что служит коммунизму, безусловно, морально и не подлежит никакому сомнению. Следовательно, как вы, товарищ старший лейтенант, правильно отметили, профессия разведчика, советского разведчика, в соответствии с ленинским положением моральна. Ведь работа советского разведчика за рубежом действительно служит делу построения коммунизма, приближает его победу во всем мире.
Те члены комиссии, которые лелеяли надежду, что генерал споткнется на каверзном ответе молодого старшего лейтенанта, по всей вероятности, не знали и не учитывали, что генерал был тёртый калач в вопросах марксизма-ленинизма. За его плечами была Военно-политическая академия имени В.И. Ленина, много лет партийной работы в войсках на полигоне в Капяре и на Старой площади в Административном отделе ЦК КПСС. В Капяре он даже руководил вечерним университетом марксизма-ленинизма.
— У кого еще есть вопросы к старшему лейтенанту Резу ну?
«Как хорошо, что мне вовремя пришли в голову спасительные ленинские слова», — с облегчением подумал Резун.
— Разрешите, товарищ генерал, — раздался голос грузного седого полковника с левого края стола.
— Да, пожалуйста, — ответил председатель комиссии.
— Скажите, товарищ старший лейтенант, у вас в аттестации отмечается, что вас целесообразно использовать на военно-дипломатической работе. Вы в каких отношениях находитесь с начальником, писавшим вам аттестацию?
— Я первый раз слышу об этом и не видел никогда аттестацию, о которой вы говорите, я даже не знаю, кто мне ее писал, — ответил Резун.
— Ее подписал полковник Кривцов, — не унимался седой полковник.
— Полковник Кривцов — мой прямой начальник, но он не знакомил меня с аттестацией, — уверенно парировал вопрос Резун.
— Хорошо. Больше вопросов нет? — взял вновь в свои руки бразды правления председательствующий генерал. — Вы свободны, товарищ старший лейтенант, решение вам объявят позже.
Когда абитуриент покинул зал приемной комиссии, генерал, обращаясь к членам комиссии, сказал:
— Смотрите, товарищи, какой находчивый молодой офицер. Вот таких нам и надо брать в разведку. Думаю, товарищи, вы все поддержите меня. Хороший офицер.
— По-моему, у психологов к нему были какие-то претензии… — начал было полковник с артиллерийскими эмблемами на погонах.
— Ну, психологи — это теоретики, — отмахнулся генерал. — Они со своими тестами вечно мудрствуют. Мы с вами — практики. Без всяких тестов человека видим насквозь и знаем, какой человеческий материал нам подходит. Смотрите, как он Ленина знает и, самое главное, умеет на практике применять. Не растерялся от моих вопросов. А психологи сейчас пытаются ввести для проверки какой-то детектор лжи. Знаем мы эти буржуазные штучки. Мы как-нибудь и без этого обойдемся. У нас на вооружении есть вечно живое марксистско-ленинское оружие. Итак, я вижу, все «за». Пойдем дальше.
Такое игнорирование результатов психологических тестов не могло привести к положительным результатам при отборе кандидатов. А между тем психологи при обследовании Резуна отметили: «У абитуриента очень низкий порог лабильности, то есть устойчивости к стрессовым факторам. Человек с таким низким пороговым уровнем очень медленно выходит из стрессового состояния и утрачивает, находясь в таком состоянии, способность адекватно и разумно противостоять целенаправленному воздействию на его психику».