– А с чего им расти при таких санкциях? – вопросом на вопрос ответил Ивашов. – По нашей области объем промышленного производства упал на десять процентов, Легмаш на грани банкротства…
– В этом году план не выполним, – хмуро озвучил свой вывод Ванин.
– Не выполним, – подтвердил Ивашов.
– Ладно, – Ванин отодвинул отчет на край стола, заговорщицким голосом тихо сообщил: – Гудин через неделю приезжает…
– Новость! – тихо воскликнул Ивашов. – Чем обязаны?
– К его приезду надо наскрести пол-лимона налички.
– Рублей?
– Долларов.
– Они что там, ох-х… совсем уже?! – Возмущение Ивашова было неподдельным. – Всю схему нам рушат.
– Кирилл, – Ванин тяжело вздохнул, – это ж Москва.
– Да они там чем думают?! Ни чувства меры, ни элементарной безопасности! И как их вытаскивать с таможенных счетов?
– Обналичишь через наш банк.
– Управляющий потребует комиссию.
– Отдашь, – в приказном тоне сказал Ванин и сжал челюсти.
– Ладно, понял, – вяло произнес Ивашов и пустым взглядом уставился на почетную грамоту, выданную администрацией города начальнику управления к прошедшему Дню таможенника. – Только не кончится это добром, Александр Алексеевич, – обреченно добавил он.
– Кирилл, не каркай, и так тошно. – Лицо Ванина скривилось гримасой, словно во рту у него был кусок лимона, он бросил взгляд на часы. – Так, скоро подойдут….
– Я нужен на этом совещании?
– Да. Тут вот что. Опанасенко химичит. Служба собственной безопасности сообщила: он должен был конфискованные китайские пуховики передать в качестве подарка в дом инвалидов, подписал у меня акт и сопроводительное письмо. А вместо этого загнал всю партию в комиссионку.
– О господи, с кем приходится работать! – Ивашов поморщился, словно от зубной боли, помотал головой. – Ни купить, ни продать, ни своровать – ничего не умеют!
– Как считаешь, что с ним делать? Может, выгнать к ядреной фене?
– А вместо него кого?
– Зинаиду…
– Не, не потянет. – Ивашов еще раз выразительно помотал головой. – Сделаем вот что: посадим его на крючок.
– Как?
– Пусть ССБ заводит сигнальчик и потихоньку разрабатывают его. Потом надо сделать аккуратную протечку, чтобы он знал это и знал, что мы это знаем. И он будет в ваших руках куклой, реагирующей на каждое движение вашего пальчика.
– Кирилл, а ты… в НКВД не работал? – Ванин внимательно, с прищуром посмотрел на своего начальника таможни.
– Нет, не пришлось, – усмехнулся Ивашов.
– Жаль. Достиг бы там высот.
– Александр Алексеевич, может, я еще успею до совещания пообедать?
– Не успеешь.
– Ч-черт, опять голодным сидеть.
– Подожди, сейчас что-нибудь придумаем, – поднял трубку телефона, – Катюша, я знаю, у тебя всегда есть НЗ: сможешь сделать нам по чашечке кофе и по пирожному?
– Сейчас принесу, Александр Алексеевич, – мелодично прозвучал голос секретарши.
Ванин встал из-за стола, подошел к сейфу, достал оттуда бутылку коньяка, молча наполнил пузатые стопки наполовину:
– Давай, для тонуса.
– За успех нашего дела, Александр Алексеевич, – Ивашов чокнулся своей стопкой со стопкой начальника управления, – воровского….
– Язва ты все-таки, Кирилл! – воскликнул Ванин.
– Какой есть, – простодушно улыбнулся Ивашов и одним глотком опрокинул в себя янтарную жидкость.
Глава IV
Вадим привычно шел по мрачным коридорам тюрьмы. «Лицом к стене!» Зэк повиновался приказу сопровождающего контролера. Лязг открываемого замка. «Пошел!» Вошел в решетчатый тамбур. «Лицом к стене!» Снова лязг со скрежетом открываемого замка. «Пошел!» Все привычно и постыло.
Перед входом в кабинет заместителя начальника тюрьмы по оперативной части сопровождающий дал приказ в более мягкой форме: «Проходи!»
– Заключенный Ивашов, статья сто шестьдесят третья! – четко доложил зэк, переступив порог важного начальника в исправительном заведении.
– Проходи, присаживайся, – буднично кивнул моложавый подполковник, отложив в сторону бумаги на столе.
Вадим сел на табурет перед хозяином кабинета, спина прямая, руки на коленях. «Посадит он меня в карцер или нет?» – подумал зэк, прямо посмотрел на начальника. Зам по опер наклонил голову набок, бросил внимательный взгляд исподлобья на старого зэка:
– Что смотришь, Ивашов?
– Давно не виделись, гражданин начальник.
– Ну да, – усмехнулся тюремщик, – недели две как. Соскучился по карцеру?
– Моей вины нет, гражданин начальник. Я защищался. Все по понятиям.
– Понятия, Ивашов, у тебя будут на хазе или на малине. А здесь правила внутреннего распорядка и поведения.