– Перед вами будут изложены события, произошедшие после нашей последней встречи и имеющие отношение к расследованию. Но я хочу, чтобы, независимо от того, какой вердикт вы вынесете, вы понимали: ваша обязанность состоит в том, чтобы всего лишь определить, что именно вы считаете причиной смерти Джозефа Блейка. Было бы бесполезно скрывать от вас, да я и так уверен, что вы об этом знаете – полиция произвела арест. Но, как я уже говорил, я хочу, чтобы вы понимали: это – не уголовный процесс, и наше мероприятие направлено исключительно с целью узнать причину смерти, а не виновного. Я хочу это ясно обозначить, чтобы упростить нашу задачу и избежать ненужных разбирательств. Через меня вы можете задавать свидетелям любые вопросы, но предупреждаю, что могу снять все не относящиеся к делу вопросы. Итак, начинаем.
Первым свидетелем был вызван Чарльз Хиггс, носильщик с железнодорожной станции в Рамсдене. Его показания были довольно просты, и время от времени коронер задавал наводящие вопросы. Все присутствующие, а особенно присяжные, слушали его с интересом.
Затем коронер спросил:
– В какое время пришел поезд?
– Ровно в 4:57, сэр. Точно по расписанию.
– Это можно доказать?
– Да, сэр. Здесь мой товарищ, и…
– Он имеет в виду стрелочника, – пояснил коронеру вмешавшийся суперинтендант. – В его обязанности входит запись в журнал времени прибытия и отбытия поездов.
– Хорошо, – ответил коронер. – Хиггинс, скажите, во сколько тот человек покинул вас и отправился в холмы?
– Примерно в четверть шестого, сэр.
– Сколько времени требуется на то, чтобы дойти до рощи Стрейкера?
– С того места, с которого он вышел, полчаса или около того, сэр.
Коронер указал на карту, разложенную на столе, за которым сидели присяжные.
– Пожалуйста, покажите присяжным дорогу, по которой пошел тот человек.
Хиггс указал. Затем коронер спросил:
– Вы сможете узнать его, если увидите снова?
– Конечно, сэр.
– Осмотрите присутствующих в зале и скажите, если увидите его.
Хиггс сразу же указал на Эдвардса и тут же заявил:
– Вот он, сэр!
– Очень хорошо. Хиггс, у меня больше нет к вам вопросов.
Хиллман тут же вскочил:
– Я представляю интересы Роджера Эдвардса, сэр. Можно ли попросить вас задать свидетелю несколько вопросов?
Коронер узнал собрата-юриста и пошел на уступки:
– Мистер Хиллман, вы можете задать их сами.
– Спасибо, сэр. Хиггс, скажите, когда Эдвардс сошел с поезда, сложилось ли у вас впечатление, что он сделал это специально или по ошибке?
– О, по ошибке, сэр.
– Значит, он ошибся?
– Да, сэр.
– А попасть он хотел в Линборн?
– Да, сэр.
– И его конечной точкой назначения был Литтл Митфорд?
– Да, сэр.
– А когда вы сказали ему, что тем вечером больше не будет поездов, он даже спросил, можно ли нанять какой-то другой транспорт?
– Да, сэр.
– И он выглядел разочарованным, когда оказалось, что это сделать нельзя?
– Думаю, что так, сэр.
– То есть, Хиггс, у вас сложилось впечатление, что прогулка через холмы стала следствием непредвиденного стечения обстоятельств?
– Думаю, я…
– Хиггс, ответьте «да» или «нет».
– Да, – ответил тот, и адвокат сел на место с улыбкой на лице.
Стрелочник подтвердил время прибытия поезда, а Лэннинг дал показания о том, как он встретил путника по дороге в Редборо и предложил подвезти его. Его сразу же попросили сказать, присутствует ли в зале человек, которого он подвез, и Лэннинг указал на Эдвардса. Затем коронер спросил его, говорил ли Эдвардс, что упустил свой поезд, во сколько он подобрал его на дороге и в какое время высадил его в Редборо.
В этот момент доселе непоколебимое лицо Джона Харриса покрылось тенью сомнений. Он взглянул на Джима Тэтчера, а затем перевел взгляд на Эдвардса. С фермером произошло нечто необычайное – его мнение стало меняться. Показания Лэннинга оказались вескими.
– Хотите задать вопросы мистеру Лэннингу? – спросил коронер у Хиллмана, но тот лишь покачал головой. Его линия защиты включала в себя все, сказанное Лэннингом.
Далее следовало свидетельство из деррингфордского банка. Оно ограничивалось номерами купюр. Был вызван Грегори. Он подтвердил, что расплатился с Блейком именно этими деньгами, и тот вместе с ними вышел из Олдерхерста.
Следующим был вызван детектив-сержант Хорн. Когда он предстал перед коронером, его круглые глаза уставились на этого чиновника. В руках Хорн держал длинный сверток из коричневой бумаги. Он положил его на стол, но не стал разворачивать. Раскрыв блокнот, чтобы освежить память, он дал краткие показания. Он описал, как он провел обыск места преступления и нашел табачный пепел и кусочек грубоизмельченного табака. С типично полицейской сдержанностью он заявил, что, «следуя полученной информации», он смог выследить Роджера Эдвардса. Он заявил, что в кисете Эдвардса был точно такой же табак, и, что более важно, судя по номерам банкнот, деньги в его бумажнике были как раз теми, которые Блейк получил от Грегори. Эти деньги были продемонстрированы и даже переданы им для осмотра присяжным. Некоторые из них смотрели на них так же жадно, как и заинтересовано.