А вот и Ромас. Он стоит на мостках, перекинутых через речку. Впрочем, какие там мостки — одно название. Вбито несколько кольев, переброшены жерди; да еще низенькие перильца, чтобы не свалиться. Мостки висят высоко, но весной, когда речушка разливается, вода почти касается жердей, а иногда покрывает их.
Ромас смотрел в омут. Что он там увидел, почему так уставился?
Алпукас тоже вступил на мостки, стал рядом. Над корягами и вымоинами крутились в темных воронках белые хлопья пены. Крутились, наверное, уже тысячу лет, а может, и больше. Дедушка был маленьким, они крутились. Какая старая речка!..
— В этом омуте водятся здоровенные язи, — как ни в чем не бывало сказал Алпукас. — Я в прошлом году под яром вытащил вот такого, как полено.
— Под каким яром?
— Во-о-он там, правее, — оживившись, показывает Алпукас. — Видишь, где крутит, вода бугром стоит.
Ромас наклонился через низенькие перильца. Из кармана куртки вылетел белый комок и, булькнув, ушел в воду. Ромас выбросил вслед руки, но поймал только воздух. Течение подхватило и унесло обрывок газеты.
— Что ты уронил?
Ромас молчал.
— У тебя что-нибудь было в кармане?
— Камешек, — упавшим голосом произнес Ромас. — Обыкновенный камень.
Ночь на Крушинной горе
Потеря чертика была каплей, переполнившей чашу терпения Ромаса. Он еще издали заметил Алпукаса, который, притаившись за кустом, следил за Циле. Было досадно, однако Ромас не падал духом. Ловкач этот Алпукас, ничего не скажешь, провести его не просто. Но погоди!.. Все равно он встретится с Циле и подарит ей чертика. Эта игра — кто кого перехитрит — начинала ему по-своему нравиться. Но чертик утонул. Что теперь подумает Циле?.. Девочка так радовалась, когда Ромас обещал ей принести «что-то забавное», «такое, чего она еще не видела». Ведь он обещал!.. И не сдержал слова.
А виноват во всем только Алпукас. Если бы не он, все получилось бы иначе. Ромас припомнил и другие «грехи» приятеля, забывая, как водится, о своих: Алпукас в тот раз тоже прогнал Циле; он трус — чуть не удрал во время драки; он разиня — заблудился в лесу, забыл о сапогах, когда спрашивал сержант; он верит в приметы, боится привидений. «Грехов» набиралось все больше и больше.
Мальчики по-прежнему вместе ходили на стройку, разговаривали, но это была уже не та дружба, когда на лету схватываешь мысль товарища, угадываешь каждое его желание. Чего доброго, они и вовсе рассорятся!..
Алпукас сразу почувствовал холодок в поведении Ромаса и корил за это себя. Но куда большую долю вины он взваливал на эту злюку, на Циле! Она как черная кошка пробежала между ними. И вскоре Алпукас увидел, к чему это привело.
Однажды, придя на обед, ребята застали в горнице Марцеле и дедушку. На столе перед ней лежала бумага, стояла чернильница-непроливашка; дед был сосредоточен и даже несколько торжествен.
Дети подошли поближе.
— Что вы делаете, дедусь? — заинтересовался Алпукас. Марцеле обернулась и ласково привлекла к себе Ромаса.
— Да вот отписываем маме. Тревожится, бедняжка.
Ромас посмотрел на развернутый листок и тотчас узнал прямой, четкий почерк матери.
Марцеле, перехватив его взгляд, хотела отвлечь внимание мальчика, но было поздно — Ромас успел прочесть письмо. Оно было коротенькое, короче всех предыдущих.
Дорогая сестра!
Ради бога, сообщи, умерли вы там все или случилось еще что-нибудь похуже? Я не получила от вас ни одной весточки. Ваши леса сводят меня с ума. Как подумаю о Ромасе, меня в дрожь бросает. Его может и бешеная собака укусить, и конь лягнуть, и бык забодать. Зачем только я его отпустила к вам?
Марцеле, умоляю тебя, напиши немедля.
Получив такое послание, Марцеле тут же забросила все дела и, призвав на помощь деда, взялась сочинять ответ. Уже целая тетрадная страничка была исписана, а письму еще не видно конца.
Любезная сестра Константина!
Во первых строках привет тебе, сестра, от всех, от Ромукаса, сынка твоего, и от меня, и от всей моей семьи, и желаем тебе доброго здоровья. Мы живы и здоровы, работаем помаленьку, ни на что не жалуемся. Извини, сестра, что так долго не писали. Знаешь, деревня — не город, мы люди простые и не привыкли часто письма писать. А Ромукас здоровенький и веселый. Он тут подружился с Алпукасом нашим и с дедусем. Все очень довольны, что он сюда приехал. Ромукас поправился, щеки красные, и косточек уже не прощупаешь. Хороший мальчик, дай бог всем таких деток. Потому о нем, сестра, не заботься. Все мы здесь смотрим за ним и бережем от всего дурного. А что до волков, змей и бешеных собак, про которых ты пишешь, так у нас их нет, об этом не тревожься…