Ему стало жаль Циле. Растерявшись, не зная, что сказать, как вести себя, Ромас полез в карман.
— Циле, я принес, вот, бери!
И он быстро сунул ей завернутого в бумажку чертика.
Лицо девочки посветлело. Она спрятала игрушку под передник и спросила:
— А что я тебе за него дам?
— Не нужно мне ничего, — буркнул он.
— Нет, нужно, — возразила она. — Так нельзя… Погоди…
В это время распахнулась дверь, и во двор вышли мужчины: сержант Кумпис, инспектор Буга, председатель апилинкового Совета, дедушка, отец… Их провожал Керейшис. Ромас и Циле отпрянули друг от друга.
Первым заметил мальчиков старик. Но не успел он раскрыть рот, как Алпукас выпалил:
— Дедусь, мама велела, чтобы шли ужинать, остынет.
— Ладно, ладно, уже идем!
Мужчины стали прощаться.
— Не обессудь, Керейшис, всякое бывает в жизни, — сказал председатель апилинки.
— Что же тут обижаться? Попусту пришли, с пустыми руками и уходим, — пошутил инспектор.
Керейшис молчал. Он стоял, выжидая, пока незваные гости уберутся со двора.
Мужчины гуськом потянулись к калитке. Ромас вместе с Алпукасом выбежали первыми. Ромас был доволен, что именно сегодня отдал Циле чертика.
Выскочив на тропинку, Ромас весело закричал Алпукасу:
— Смотри, смотри, Алпук, привидение!..
Тот посмотрел в сторону известкового завода, но ничего не увидел. Что это с Ромасом? Всегда смеется над бабушкиными сказками, а теперь дразнится… И Алпукас тоном знатока ответил:
— Рано еще для привидений. Они в это время не показываются. Вот стемнеет как следует, ближе к ночи, тогда.
— А я своими глазами видел, — поддразнивал Ромас. — Выскочил белый шар. Что же это, не привидение, по-твоему?..
— Наверное, белая кошка, — сказал Алпукас.
— Где это привидения скачут? — усмехнулся сержант, краем уха слышавший разговор.
— Да на известковом, — пояснил Алпукас. — Где пруссак с пьяницей повесились.
Сержант припомнил давние разговоры о том, что на каком-то заводе когда-то повесился обанкротившийся немец, а потом нашли еще одного самоубийцу.
— А где этот ваш известковый с привидениями? — праздно полюбопытствовал Кумпис.
— Да рядом тут, за холмиком, где карьер, — показал Алпукас.
— Погоди, погоди, ребята, — остановился сержант. — Там что — каменоломни, ямы или как?
— Нет, там подвалы. Знаете, как страшно, когда зайдешь! — принялся объяснять Алпукас.
Не на шутку заинтересованный, Кумпис предложил:
— А не заглянуть ли по пути в эти подвалы?..
Ромас был всегда готов, но Алпукас засомневался:
— Туда теперь не попадешь, дверь на замке.
— А кто же замок повесил? — удивился Кумпис.
— Керейшис, наверное, — махнул рукой Алпукас. — Он там что-то держит.
— Керейшис?
Кумпис обернулся к мужчинам, шедшим сзади:
— Подождите меня, хочу посмотреть одну достопримечательность. Сейчас вернусь. А ну, ребята, пойдемте.
Никто не придал особого значения его словам. Мужчины остановились, заговорили о погоде, о том, что давно нет дождя. Если еще постоит такая жара — хорошего урожая не жди, лесу тоже сушь не впрок.
Мальчики проводили сержанта до самого холма. Кумпис спустился по откосу и попал в густой, низкий кустарник. Земля тут лежала нетронутая, люди забросили ее много лет назад, и она сама украшала себя как могла: колким можжевельником, ядовитой волчьей ягодой, лопухом и терновником.
Заметно темнело.
Ромас и Алпукас стояли на холме, сержант, светя фонарем, пробирался по чуть приметной в диких зарослях тропинке. Вскоре показался поросший кустарником продолговатый бугор, из которого выступала полуобрушившаяся, в пятнах лишайников стена; с нее свешивались клочья травы, а местами торчали хилые деревца. Это был построенный когда-то немцем склад известкового завода.
Кумпис обвел глазами мрачный приют двух самоубийц и толкнул дверь. Но дверь не отворилась. Он посветил: на железных петлях, вогнанных в дверь и косяк, висел тяжелый амбарный замок.
Сержант вернулся к ребятам и вместе с ними вышел к поджидавшим на стежке мужчинам.
— Не видали там душу пруссака? — шуткой встретил их председатель.
— Душу не видал, а вот увидел, что дверь на замке.
Сообщение Кумписа всех удивило.
— На замке? А что там запирать?
— Видите, все осмотрели, а главное забыли.
— Схожу-ка я за ключом… — С этими словами сержант повернул к дому Керейшиса.
При его приближении в дверях мелькнула чья-то фигура.
Войдя в избу, сержант попросил ключ. Дескать, хочет осмотреть бывший завод.