Интересно, что это должно было изменить? Брунетти решил не задавать Франке этот вопрос.
— Может, расскажете мне об этом поподробнее? — попросил он.
Их беседу прервало появление официантки. В руках она держала большой поднос, на котором стояли чайник, маленькая баночка меда, две чашки и блюдца.
— Я вспомнила, синьора, что вы предпочитаете пить этот чай с медом, — сказала она, выгрузив заказ на стол.
— Как это любезно с вашей стороны, — откликнулась с улыбкой в голосе, но не на устах, Франка Маринелло.
Официантка удалилась; Франка открыла крышку чайника и несколько раз подергала чайные пакетики за шнурки, затем водрузила крышку на место.
— Когда пью ромашковый чай с медом, всегда вспоминаю кролика Питера[58], — призналась женщина, беря в руки чайник. — Если ему случалось заболеть, мама всегда поила его таким чаем, — продолжила она, покручивая чайник в руках.
Брунетти читал эту книгу детям, когда те были маленькими, и помнил, что в ней все было именно так, как говорила Франка, но не стал делиться с ней этим воспоминанием.
Франка разлила чай, добавила себе в чашку немного меда и передала баночку Брунетти. Комиссар тоже запустил в мед ложку, пытаясь припомнить, добавляла ли старая синьора Крольчиха в свой целебный чай мед или нет.
Чай был еще чересчур горячим, и Брунетти, зная это, даже не стал его пробовать.
— Как вы с ним познакомились? — спросил он, решив не возвращаться к обсуждению Овидия.
— С кем? С Антонио?
— Да.
Франка задумчиво перемешала ложечкой чай, затем выложила ее на блюдце и прямо взглянула на Брунетти:
— Я так понимаю, что если я расскажу вам, как с ним познакомилась, то мне придется рассказать и все остальное.
— Я был бы этому очень рад, — честно признался Брунетти.
— Ну, раз так… — Франка вновь принялась мешать чай. Она бросила взор на Брунетти, потом уставилась на свою чашку. — У моего мужа очень много деловых партнеров, — наконец сказала она.
Брунетти молчал.
— Некоторые из них… — Франка замялась. — Понимаете, они из тех людей, которые… К которым я не хочу иметь никакого отношения. — Она посмотрела на комиссара, чтобы убедиться, что тот ее слушает. — Несколько лет назад, — продолжила она, — он начал сотрудничать… — Франка внезапно прервалась. — Нет, это слово тут совершенно не подходит. Слишком уж неопределенное, слишком расплывчатое. Для каких-то своих дел, вполне законных, Маурицио подрядил компанию, управляли которой бандиты. Он об этом знал. — Глотнув чаю, Франка добавила еще меда и вновь принялась перемешивать его ложкой. — Уже позже я узнала, что все началось с того ужина.
Брунетти про себя отметил, что Франка, что бы она ни собиралась ему рассказать, не упомянула, каким образом ей удалось добыть эти сведения.
— Маурицио отправился с самыми важными из них в ресторан — они решили отметить заключение контракта, или сделки, или как там они предпочитали это называть. Я туда идти отказалась, и Маурицио сказал им, что я больна. Это была единственная причина, которую они сочли бы достаточно уважительной, чтобы не оскорбиться. Но они все поняли. И все-таки оскорбились. — Франка посмотрела на Брунетти. — Вы с такими людьми куда чаще меня общаетесь и наверняка знаете, как для них важно, чтобы все демонстрировали им свое уважение. — Брунетти кивнул, и она добавила: — Думаю, тогда-то все и началось — и все из-за того, что Маурицио не привел меня к ним на встречу. Впрочем, это не важно, — пожала плечами она. — Просто всегда любопытно, откуда что пошло. Комиссар, пейте чай, — неожиданно велела она. — Остывший он невкусный.
Значит, теперь я для нее комиссар, подумал Брунетти. Ну-ну. Он послушно отпил из своей чашки: с первым же глотком ему вспомнилось детство и как он валялся в постели с гриппом или простудой.
— Когда он сказал им, что я больна, — продолжила рассказ Франка, — пригласивший его мужчина спросил, что со мной такое. А мне в тот день в очередной раз лечили зубы, — сказав это, она взглянула на Брунетти, желая удостовериться, что он понимает всю важность ее слов. Брунетти кивнул. — Это входило в мою программу реабилитации. — Франка сделала глоток чая. — Маурицио, очевидно, понял, что их обидело мое отсутствие, и потому рассказал им больше, чем следовало; в любом случае, в общих чертах они поняли, что со мной произошло. Наверняка расспрашивал мужа Антонио, — сказала она. — Антонио при желании мог очаровать кого угодно, — ледяным голосом добавила Франка.
Брунетти промолчал.
— В общем, Маурицио хоть и не в деталях, но все же рассказал им, что со мной случилось. И видимо, стоило ему это сказать… — Франка умолкла. — А вы случайно не читали пьесу про Бекета[59] и Генриха какого-то там? — спросила она.
59
Томас Бекет (1118–1170) — архиепископ Кентерберийский и канцлер Англии. Выступал против политики короля Генриха II, направленной на подчинение Церкви светской власти.