«Не спит, – подумал лейтенант, глядя на лицо своего командира. – Боится. Он же не знает, какой у меня приказ».
– Давай, помогу, – предложил он Никитину. – Самому, наверное, неудобно перевязывать.
Иван Константинович присел рядом и взял в руки бинт.
– Рана то у тебя загноилась. Смотри, чтобы гангрена не началась, – произнес он как-то буднично. – Не шути.
– Вот перейдем линию фронта, там и подлечимся.
Он быстро натянул на себя гимнастерку и посмотрел на своего командира, ожидая команды.
– Сейчас бы перекусить, – закрыв глаза, произнес Иван Константинович.
– Зря мы немецкие мешки не потрясли. Там, наверняка, были продукты.
Они встали с земли и, поправив заплечные мешки, двинулись вперед. Пройдя с километр, они наткнулись на немецкий патруль.
– Хальт! – истошно закричал один из солдат.
Он поднял автомат и дал длинную очередь. Пули веером прошли над головами разведчиков. Никитин прижался к земле, соображая, как выйти из сложившегося положения. Немцы стояли на тропе, не решаясь шагнуть в их сторону. Наконец, один из них, держа винтовку наперевес, неуверенно шагнул в их сторону.
– Ты видишь их? – спросил он автоматчика. – В кого ты стрелял? Здесь никого нет!
«Если он сделает еще один шаг, то я начну стрелять, – наблюдая за ним, подумал Никитин. – Что ты остановился, давай, шагай!»
Однако, немец словно почувствовал опасность. Он потоптался с минуту и, не сделав ни шагу вперед, повернулся обратно. Автоматчик дал еще одну очередь в их сторону и, развернувшись, направился вслед за своими товарищами. Тихо стуча по листьям, пошел дождь. Он, то замирал, словно в раздумье, то словно очнувшись, начинал хлестать по кустам и деревьям.
«Это хорошо, что дождь, – подумал Никитин, прячась от ливня под полами плащ-палатки. – Не будет луны, да и посты постараются укрыться от дождя в укрытии».
– О чем задумался? – поинтересовался у него Иван Константинович, который внимательно следил за каждым движением лейтенанта. – Сегодня ночью нужно переходить линию фронта.
– Попробуем. Что-то мне не нравится эта тишина. У меня какое-то нехорошее предчувствие, словно немцы ждут нас на этом участке. А, может, им уже известно место перехода? – произнес Никитин и посмотрел на Ивана Константиновича. – Ведь они знали, о нашей разведгруппе, когда мы шли сюда. А если немцы знают, где мы должны перейти линию фронта?
– Слишком много вопросов, Никитин. Вы забыли, что приказы начальников не обсуждаются, а выполняются. Раз нам назначили место перехода, значит, это наиболее удачное место. Я смотрю, что после обнаружения места захоронения ценностей, ты стал совершенно другим, Никитин. То тебя напугали убитые бойцы, сейчас ты напуган местом перехода. Как это все понимать, лейтенант?
Никитин промолчал. Сейчас, после слов Ивана Константиновича, он еще больше убеждался в том, что тот при любом благоприятном случае всадит в него пулю. Он посмотрел на него. Их глаза встретились. Иван Константинович буквально поедал его глазами. Внезапно он улыбнулся.
– Останемся здесь. За нами должны прийти войсковые разведчики. Так было условлено еще до перехода… Ты давай, снимай мешок, будем отдыхать.
Никитин стянул с себя мешок и посмотрел на Ивана Константиновича, который сел под деревом и положил перед собой автомат.
***
Оберштурмфюрер СС Хац выскочил из избы и вытянулся в струнку. По ступенькам поднимался штурмбанфюрер. Хац выкинул вперед правую руку, приветствуя своего начальника. Заметив злое лицо штурмбанфюрера, с его лица моментально сползла улыбка. Какое-то нехорошее предчувствие беды сжало его сердце. Штурмбанфюрер, не замечая стоявшего перед ним оберштурмфюрера, прошел в комендатуру. Он снял с плеч кожаный плащ и бросил его на руки денщика. Он сразу прошел в комнату и сел за стол. Отличное настроение, с которым проснулся сегодня Хац, растаяло. Он стоял у порога и чувствовал себя побитой собакой.
– Я жду доклада, – вполне мирно произнес штурмбанфюрер. – Приступайте.
Хац хорошо знал штурмбанфюрера и отлично понимал, что внешнее спокойствие начальника – мираж.
– Господин штурмбанфюрер! Группа русских разведчиков уничтожена! Если вы желаете посмотреть на их трупы, то они лежат в сарае.
– Хац! Вы, просто – идиот! – взревел штурмбанфюрер. – Где пленные?! Мне нужны не мертвецы, а пленные русские разведчики!
«Главное выдержать первый натиск, – подумал оберштурмфюрер. – Затем он, как правило, сдувается».
– Вы что глухой?
– Никак нет, господин штурмбанфюрер. Все они предпочли умереть, а не сдаться в плен, – пролепетал Хац.
Штурмбанфюрер вскочил из-за стола и, схватив Хаца за пуговицу мундира, подтянул его к себе.