Пробравшись сквозь заросли папоротника и камыша, девушка вышла на берег. Над головой что-то прострекотало. Метнулась быстрая тень. Майя, задрав голову, успела проследить полет. Птица! Елки-палки! Настоящая птица! Пернатое уселось на ближайшем кусте и осторожно косилось на человека глазом бусинкой. Вот вам и первый житель этого дивного местечка. Изумрудно-зеленое оперение, вытянутое тело с длинным расходящимся хвостом. Да она не одна — вон и товарки на соседних деревьях суетятся, не знают, как реагировать на странного пришельца. А не суетись они, Майя их и не заметила бы — цвет оперения полностью маскирует.
Стрекоза. Еще одна и еще. Носятся над водой, треща крыльями. Да здесь полно жизни. Странно, почему на болоте она никого не замечала?
Она вдруг замерла от внезапной догадки.
Насекомые здесь самого обычного размера!
Мошки, которые не кусались, мухи которые пробовали кусаться, стрекозы, муравьи под ногами, орущие кузнечики, жуки-плавунцы. Все они совершено обыкновенные, маленькие, как и положено быть порядочным насекомым. Никаких тебе мутантов переростков, наподобие тех, которые залетали и заползали на плато. «Обязательно надо рассказать ребятам, когда вернусь!» — дала себе слово Майя. Она даже хотела записать в блокнот эту важную мысль, чтоб не забыть, но тут же обо всем забыла, потому что… прозрачная вода отразила пугало. Никакого другого слова Майя не смогла придумать о своей нынешней внешности. Короткие волосы, склеились глинистой грязью в одно целое с веточками и сухой травой, а чумазое лицо в разводах от слез напоминало маску папуаса.
От воды не исходило никаких неприятных запахов и это послужило достаточным основанием решить, что она пригодна для питья. Колебалась Майя недолго — соблазн был слишком велик. Может, и не отравится…
На вкус жидкость оказалась божественной. Сначала Майя черпала горстями, а потом и вовсе, не церемонясь, приникла ртом. С каждым глотком, смачивающим ее пересохшее нутро, возвращались силы. Вволю напившись, она принялась умываться. Зажала нос двумя пальцами, набрала в легкие воздуха и опустила пылающее лицо в воду. Не прохладная, но все равно хорошо. Жаль только, искупаться, как следует, не получится, глубина от силы по колено. Девушка скинула комбинезон и вошла в теплую воду.
Фыркая как нерпа, она долго плескалась, смывая с себя грязь и пот. Перебаломутила пол озерца, распугала всех жуков-водомерок и суетливых мальков. Вдоволь накупавшись, как могла, прополоскала комбинезон, и, выжав, повесила сушиться на кусты.
Жить стало веселей. Хотя бдительность, конечно, терять не стоило. Неизвестно, кто еще здесь обитает, а дичь наиболее уязвима на водопое. Правда, пока ничего подозрительного не наблюдалось, даже зеленые птицы куда-то улетели. Тишина. Лишь ветер шелестит в камышах. Майя прилегла, опершись на локоть, и принялась разглядывать удивительный кустарник, стволы которого были покрыты синеватыми наростами словно чешуей.
*****Когда она открыла глаза, солнце хоть еще и не село, но уже оседлало вершину холма. Майя так и подскочила на месте. Задрыхла? Растяпа! Который час? Бог ты мой! Без пяти семь! Если она не успеет добраться до «источника» ей придется ночевать где-нибудь в лесу? «Благодарю покорно!» — бормотала Майя, прыгая на одной ножке и натягивая не до конца просохший комбинезон. На пояс был водружен ремень с кобурой. Часы и компас на руках. Бинокль на шею, бесполезную рацию в нагрудный карман. «Это ж надо!.. продолжала клясть себя девушка, — разлеглась, как у мамы на даче! А если б, какой динозавр пожаловал или крокодил? Ответственности в тебе Майя Николаевна ни на грош! Люди ждут, а она дрыхнет! Ох и дура, прости господи!»
После обманчивой, зыбкой, поверхности болота, так приятной было чувствовать под ногами твердую землю, идти, удивляясь быстроте и легкости ходьбы. Время суток было самое благодатное: дневная жара уже отошла, а до темноты еще далеко. И что удивительно ни гнуса, ни комаров. Расстегнув молнию на комбинезоне до самого пояса, Майя ловила его сырыми полами, как парусом, насыщенный вечерней прохладой ветерок. Никто ее стриптиза тут не увидит, так что стесняться некого. Зато свежо и хорошо! Результаты взятого ей темпа радовали: по прикидкам выходило, что она достигнет вершины холма минут через пятнадцать. Тропу, пошедшую в обход холма (протоптавшие ее ушлые звери не желали ноги ломать, лазя по склонам), Майя после некоторого сомнения оставила, решив взобраться на вершину и оттуда осмотреть местность. Если ей повезет, «источник» где-то неподалеку, и она его увидит. От нетерпения чаще билось сердце и ноги, несмотря на растущую крутизну склона, сами шли вперед.
Он был огромен, этот холм. Совершенно невозможно было понять, как на ровном месте могла образоваться эта чудовищная по величине куча земли и камней. Настоящая маленькая гора, но самое интересное было даже не в его величине, а в том, что на нем ничего не росло, кроме белого мха. Да и тот уже не рос, а, похоже, засох под жаркими лучами солнца. Каждый шаг Майи по этому бесконечному белому ковру сопровождался громким хрустом, словно кто-то рядом непрерывно грыз сухари.
Тяжело дыша, девушка выбралась на вершину. Огляделась, и, не смотря на усталость, не смогла сдержать восхищенного вздоха. Холм стоял на разделе сред, обретая значение вселенского символа — эдакого перекрестка мироздания. На запад и на север простиралось бескрайнее болото, окаймляющий его далекий лес, окунался в голубой туман горизонта. На юге, как поется в песне: зеленое море тайги — пейзаж примечательный лишь своим однообразием, хотя масштаб впечатлял. И лишь на востоке все это смешивалось странной спиралью, словно в фильтре фотошопа, а дальше в общую палитру был щедро добавлен аквамарин настоящего моря — широкий залив глубоко вдавался в берег.
Восточная сторона холма в отличие от остальных трех, заросла чахлыми в рост человека деревцами похожими на сосенки. Хотя, может это сосны и есть, — думала Майя, изучая в бинокль коряво топорщащиеся ветки, усаженные почернелыми старыми шишками. Свободные от этих карликовых сосен каменистые лощинки, были покрыты рыжим мхом и уходили вниз длинными огненными языками.
«Источник» она нашла почти сразу. Он лежал примерно в километре от холма, по-прежнему переливаясь перламутром, словно жемчужина. Майя долго разглядывала местность вокруг него, но так и не смогла понять, что это было. Лес не лес, болото не болото — бурелом какой-то. Впрочем, болото, там тоже было. Весь путь от холма до «источника» придется добираться по мокрому. Хорошо хоть идти недалеко.
Внезапно взгляд девушки наткнулся на два серых пятна, движущихся среди засохших вершинок. Сердце екнуло в груди. Вот и обитатели здешних мест пожаловали. Кто они? Хищники или безобидные травоядные? Как она не вглядывалась, как не крутила рубчатое колесико настройки резкости, как следует рассмотреть таинственных тварей так и не удалось, мешали деревья. Они продолжали двигаться, не меняя хода, и вскоре скрылись за одним из болотных островков.
Несмотря на близость к заветной цели, Майе было как-то не по себе. Не хотелось спускаться вниз. Здесь на вершине она чувствовала себя в безопасности, этаким олимпийским божеством — высоко сижу далеко гляжу. А стоит спуститься, и она опять станет простой смертной. Причем может оказаться, что чересчур смертной. Кто она здесь, на бескрайнем чужом пространстве? Пришелец, чужак. Практически беззащитна (не считать же надежной защитой пукалку ПМ из которого она стрелять-то толком не умеет), экзотический деликатес для здешних, для настоящих хозяев этих мест. Они живут здесь, рождаются, умирают, кормятся, размножаются. Это их мир. Людям здесь не место. Здесь природа не для людей, здесь она сама по себе.
Над головой неслись облака. Погода ухудшалась — свежело. Ветерок из ласкового стал прохладным. Зябко поежившись, Майя застегнула молнию комбинезона и решительно поднялась на ноги. «Пора! — зло сказала она себе. Там люди ждут, а ты расселась тут… рассуждаешь о бренности бытия… овца овцой!»
*****Жутко хотелось есть, аж подташнивало. И не мудрено — с раннего утра в рот ничего питательней прелой листвы не попадало. Жировыми запасами организм Майи не располагал, а гликоген если где-то там и был, то давно уже весь израсходовался на ходьбу по кривым болотным тропам и лазанье по горе. Последние несколько минут, девушка бросала голодные взгляды в сторону тянущегося вдоль ее пути по болоту ягодника. Крупные красные ягоды выглядели так аппетитно, что ей стоило огромных усилий, чтоб не упасть тут же на колени и не набить ими рот. «Не хватало еще отравиться за два шага до спасения! — увещевала она себя. Люди по месяцу не едят и живы бывают… а она, всего-то один день поголодала… Это даже полезно — разгрузка… Индийские йоги советуют… сутки ничего не есть, только воду…» Беседуя сама с собой таким образом, она добралась до следующего острова. Солнце, зависшее уже над самым лесом, быстро краснело, готовясь нырнуть за горизонт. Девушка осторожно перебиралась с кочки на кочку — тропку для нее тут никто не удосужился протоптать. Из-под ног ежесекундно порскали разномастные и разнокалиберные ящерицы. Воздух был наполнен руладами лягушачей любви исполняемыми на все лады. Сотни лягушек, лягух и лягушищ нежились вокруг в лучах низкого солнца.