Комментарии к первоисточникам:
1. Люба Йованович, высокий функционер масонства…
В разговоре с поручиком Протичем, надзиравшим за ним в Салоникской тюрьме, Апис часто возвращался к этой «мистической» личности:
В камере, подбодрившись кофе, Апис завел с Протичем разговор об основателе «Пьемонта» Йовановиче Чупе и о той роли, которую он играл в сербском национальном движении.
— Знаешь, какой это был фанатичный серб, мой сокол? Идеалист, настоящий националист, даже национальный маньяк, мистик… Люба Чупа был франкмасон, и устав нашей организации он писал по образцу вольных каменщиков. Вот почему он любил эту таинственность, о которой, по правде сказать, все знали; знали, что тайная клятва приносилась в затемненной комнате.
Поручик часто беседовал с Аписом о Йовановиче Чупе, делая вид, что ему ничего неизвестно о вольных каменщиках. А все ж таки на пальце правой руки Протич носил маленький золотой перстень, похожий на те, которые носят масоны[475].
2. Нити от «братьев» из Лондона, Парижа, Б. Пешта вели в Сербию…
Не так давно я получил от своего друга, одинокого философа и мечтателя, спортсмена-экстремала Мичо Мартиновича (одного из немногих сербов, оставшихся в Хорватии) любопытное письмо:
Многие люди (почти все) на просторах бывшей Югославии думают, что Сараевское покушение было следствием «случайности» и заговора нескольких офицеров сербской армии. Мало кто знает, что это был проект Великобритании и ее разведывательных служб в их стремлении воспрепятствовать Германии овладеть источниками нефти на Ближнем Востоке. У меня случайно оказалась книга Уильяма Энгдаля «Столетие войны». Мне показалось интересным, что Энгдаль упоминает поездку Гаврило Принципа в Лондон за несколько недель до Сараевского покушения (можно заключить, что в Лондоне он был несколько раз), что бросает новый свет на инспираторов покушения.
Уильям Энгдаль — серьезный американский экономист и политолог. Рекомендованная Мичо книга посвящена стратегии американских и британских финансовых кругов по завоеванию мировой гегемонии. В начале прошлого века, пишет автор, обнаружилось, что Британская империя, бывшая до того мощнейшей экономической сверхдержавой, находится в состоянии коллапса. Первая мировая война была попыткой британской элиты отложить этот крах путем уничтожения своего главного конкурента— Германии. На руинах трех империй расцвел проект глобального политического и экономического доминирования США.
В ноябре 1999 года в предисловии к боснийскому изданию, которое вышло под заголовком «Столетие войны. Англо-американская нефтяная политика и новый мировой порядок»[476], Уильям Энгдаль отмечал:
Убийство габсбургского эрцгерцога Франца Фердинанда в Сараеве в 1914 году в большинстве историографических книг обычно трактуется как акт сумасшедшего фанатика-одиночки. Между тем при внимательном изучении изнанки Гаврило Принципа обнаруживаются его тайные поездки в Лондон и Париж за недели до того убийства, которое вызвало целую цепь событий, известных под названием Первой мировой войны. В 1914 году Балканы были пешкой в гораздо более крупной шахматной игре глобальных центров мощи.
Интересно, что в самой книге об этом ничего нет, и имя Принципа вообще не упоминается. Выходит, автор решился доверить эту информацию только боснийским читателям.
3. В правительстве сербиянском в 1914 году не было вольных каменщиков…
Начнем с того, что масоном был Милован Милованович (1863–1912), председатель правительства Сербии (1911-12).
Укреплению связей между сербскими и французскими масонами содействовал аннексионный кризис (1908 год. — И. М.). Он открыл путь к усилению влияния в Сербии французского масонства, а тем самым и Франции. Этому во многом способствовал французский посланник в Белграде Леон Деко, который был масон.
Как и все политические силы в Сербии, масоны были большими противниками аннексии Боснии и Герцеговины Австро-Венгрией в 1908 году и оказали тому значительное противодействие. Старались найти поддержку и у французских масонов. В этой связи могло иметь определенное значение и посещение Парижа министром иностранных дел Сербии Милованом Миловановичем, который был масоном. Милованович направился в Лондон и Париж, чтобы обеспечить Сербии поддержку этих столиц. Его главный собеседник в Париже, министр иностранных дел Стефан Пишон, также был масоном. Не знаем, как это повлияло на их разговор, но нельзя не заметить, что Милованович был связан не с французским, а с итальянским масонством[477].
Масоном был и Лазар Пачу[478], трижды получавший портфель министра финансов. Именно он, в отсутствие премьера Н. Пашича, 23 июля 1914 года принял австро-венгерский ультиматум из рук посла Гизля. Масоном, как уже говорилось, был и министр народного хозяйства Велизар Янкович. Интересен отзыв Пашича, который сам не входил ни в одну из лож, однако на протяжении многих лет был окружен масонами:
Масонство подобно костру холодной зимней ночью. Рядом с ним можно погреться, но тот, кто приблизится к нему слишком близко, может обжечься.
Знаток масонских тайн Зоран Николич сообщает, что представителем концерна «Крупп» в Сербии перед Первой мировой войной был Великий мастер (и один из основателей четнического движения) Дамьян Бранкович (?-1956). Спустя тридцать с лишним лет он посвятил следователей УДБ (Управления госбезопасности Югославии) в такую историю:
Мне доверительно сообщили в Берлине, что ультиматум Сербии составлен в Потсдаме и что война против Сербии была запланирована в Конопиште Вильгельмом и Францем Фердинандом еще в январе 1914 года, за несколько месяцев до покушения. Эту весть сообщил мне, как представителю «Круппа», директор фабрики доктор Милон. Кроме того, он сказал мне, что Германия дала Австрии свободу рук в акции против Сербии— в выборе времени и повода для нападения. Я сообщил об этом и нашей ложе вольных каменщиков, и правительству (Пашичу). Ложа предприняла действия, чтобы предотвратить войну. Французская ложа Grand Orijent проявила живой интерес, и при ее посредничестве в большинстве французских газет по разным вопросам выражалась симпатия к нашей стране… То же самое было и в лондонских газетах. Тогдашняя власть, занятая непрерывной политической борьбой, потеряла всякий интерес к вопросам внешней политики, озабоченная лишь предвыборной агитацией в новый парламент, но после предъявления ультиматума о ней уже не могло быть и речи[479].
4. Ситуация с масонством людей из общества офицера Димитриевича, Танкосича и друзей следующая.
Изложенное далее не выдерживает критики, что подтверждает и такой крупный знаток сербского масонства, как Зоран Ненезич:
Один из основателей организации «Уединенье или Смрт» Любомир С. Йованович Чупа был еще и членом ложи «Уединенье». Предположения о том, что он или кто-то другой из «чернорукцев» вступил в масонство ради знакомства с тайными ритуалами и ради усвоения мистики, которая могла быть перенесена на ритуал приема новых членов в организацию «Уединенье или Смрт», должны быть отвергнуты как неосновательные, потому что и Люба Йованович, и остальные члены этой организации (всего их одиннадцать) были вольными каменщиками с момента ее формирования[480].
5. …12 апреля 1914 года был на конференции в Кронштадте, которая «приняла решение о том, что будет мировая война».
Прочитав эти строки, я отправился в Музей истории Кронштадта, но там только руками развели. Тогда, благодаря посредничеству одного из старейших членов РОВС (Российского общевоинского союза), историка и геолога Г. Н. Соколова, удалось договориться об обстоятельной беседе с известным знатоком Кронштадта В. Я. Крестьяниновым. Владимир Яковлевич принял меня в своей импозантной питерской квартире, со старинными интерьерами и отдельным выходом во двор, откуда до Сенной площади рукой подать. Мы беседовали около двух часов, обсуждая историю Кронштадта, а заодно Людендорфа и его критиков. Крестьянинов вполне резонно полагает, что масонской конференции в этой морской крепости в 1914 году быть не могло. Трудно представить, чтобы масоны осмелились собраться под самым боком столицы. Попасть в Кронштадт в апреле — сущая проблема, въезд контролировался, да и где взять удобные гостиничные номера для таких важных гостей. Мало того, это был опасный город, с тяжелыми матросскими нравами.
476
F. William Endghal.
477
Димитрије Вујовић.
478
Пачу Лазар (1855-12.10.1915) — министр финансов Сербии (1904-05; 1906-08; 1912-15), член масонской ложи «Српска задруга» (1881). Л. Троцкий увидел его таким: «Лаза Пачу за 60 лет. Смуглый, седой, нервный, несмотря на полноту, с энергическим голосом и умными глазами, он беспрестанно курит, зажигая одну папиросу о другую, — то, что немцы и, кажется, французы называют курильщик «цепью». Пачу — лучший финансист правящей старорадикальной партии, знаток экономической литературы, в частности и в особенности — марксизма. Он и теперь еще не прочь считать себя марксистом и в политической полемике охотно ссылается на Маркса».