Тот же эпизод с участием Д. Ефтановича другой источник излагает чуть иначе:
В мае 1914 года он вместе с отцом участвовал в собрании радикалов в Белграде, и, пользуясь случаем, градоначальник Белграда М. Лазаревич попросил передать В. Грджичу, что, по его сведениям, в Боснии готовится покушение на какого- то деятеля из верхушки австро-венгерской власти и нужно тому воспрепятствовать. После покушения на престолонаследника Франца Фердинанда арестован и отправлен в лагерь Бихач. Осужден на шесть месяцев заключения. После выхода на свободу поставлен под полицейский надзор и лишен ордена Франца Иосифа[13].
К биографии М. Лазаревича:
Лазаревич Манойло (1875, Крагуевац — 8.10.1943, Белград) — по образованию юрист, крупный чиновник полицейско-административного аппарата. Начальник управы Белграда на протяжении 22 лет (1912-18; 1919-34), но и в этот короткий перерыв был начальником Белградского округа. (Управа Белграда существовала в период 1839–1944 годов и имела административные и полицейские функции, тогда как органом городского самоуправления являлась Община). Степень информированности Лазаревича о подготовке Сараевского преступления остается тайной. Но известно, что 17/30 июня 1914 года он направил министру внутренних дел донесение о том, что Танкосич[14] послал трех своих четников к Светолику Савичу, тогдашнему издателю газеты «Балкан», с угрозой, «что тот плохо кончит, если осмелится что- либо опубликовать о связях атентатора Чабриновича с отдельными личностями в Белграде»[15].
«Имел значительную власть и пользовался большой поддержкой короля Александра. Подвергался критике за чрезмерное использование репрессивных мер против сил, оппозиционных личной власти короля, особенно в период шестиянварской диктатуры» [16] . Именно Лазаревичу как шефу городской полиции сдал свое оружие депутат Скупщины Пуниша Рачич, расстрелявший 20 июня 1928 пятерых своих хорватских коллег (двое погибли сразу, третий скончался позднее). Это политическое убийство побудило короля Александра ввести в Югославии монархическую диктатуру (6 января 1929 года).
Лазаревич был уволен со службы 27 декабря 934 года, е. вскоре после убийства своего покровителя в Марселе. «Под оккупацией не выступал на публике, но был близок к своему поколению политических и полицейских функционеров. Его похороны явили картину заката династической идеи в Сербии, поскольку его провожали люди без какой-либо программы»[17].
Некоторые сведения о В. Грджич:
Грджич Василь (1875, Гацко, Герцеговина —26.10.1934, Белград) — видный деятель сербского движения в Боснии, близкий друг В. Гачиновича, «национальный борец, народный посланник, публицист… Был главным доверенным лицом «Народной одбраны» и связным с Белградом. Работал над расширением революционной организации. Точно не установлена его роль в Сараевском покушении. После покушения, 25 июля 1914 года, арестован и заключен в тюрьму в Сараево. В процессе по делу о государственной измене, организованном в Баня-Луке (1916), оказался в числе обвиняемых и был осужден к повешению. После обращения его друзей к новому австро-венгерскому кайзеру Карлу (1917) помилован и осужден к пожизненной каторге. Освобожден в 1918 году… После войны не был близок ко двору» [18] . В других источниках указывается, что помилование произошло благодаря ходатайству испанского короля.
Как и Душан Ефтанович, был членом ротари-клуба в Сараево. Произнес патетическую речь на первой общей конференции ротарианцев Югославии 18 октября 1931 года[19]. О влиянии ротари-клубов в Югославии периода 30-х годов говорит тот факт, что на их годовой конференции в мае 1938 года присутствовал глава правительства М. Стоядинович с двумя министрами (в том числе финансов)[20].
«Когда минувшим летом мы несли к месту вечного упокоения Владимира Гачиновича, знаменосца «Млады Босны», Василь Грджич, возбужденный последними посмертными почестями, которые сельские соколы оказали пламенному идеологу этих краев, глотая слезы, прошептал: «Велика моральная сила у этого народа, если он так провожает своих заслуженных сынов: он никогда не пропадет!»[21].
С 1921 года в браке с Георгиной Стоянович, учительницей из Приедора. Дочь Лиляна (в замужестве Ристич). Похоронен с государственными почестями на Аллее великанов в Белграде при чинодействии патриарха Варнавы. Прощальное слово произнес епископ Николай Велимирович.
М. Лазаревич, а возможно, и В. Грджич, оказывается, еще в мае знали о готовящемся покушении, но посчитали за благо умыть руки. Знали, в отличие от профессионального русского разведчика Артамонова, первейшим служебным и гражданским долгом которого было добыть сии драгоценные сведения, а не прохлаждаться по морским курортам, на лоне райской природы мучаясь от угрызений своей «больной совести».
Извольский Александр Петрович (1856–1919, Париж) — министр иностранных дел России (1906-10), член Государственного совета (1909), посол в Париже (1910-17); англофил.
Лебеф Эдмон (1809–1888) — французский маршал (1870). Руководил артиллерией во время осады Севастополя. В 1869 году назначен военным министром и сохранил свой портфель до начала франко-прусской войны. Ввел в заблуждение страну и императора, заявив в министерском совете и в палате, что армия во всех отношениях готова к предстоящей войне.
Мамулов Г. (правильно: Мамулов Иосиф Гаврилович) — главный гонорарный переводчик русской миссии (драгоман), кавказец. Биографических сведений мало. Вот свидетельство посланника Г. Н. Трубецкого (преемника Гартвига):
Я имел счастье по прибытии в Сербию застать такой состав Миссии, какой только можно было пожелать. Первым секретарем был В. Н. Штрантман (так в тексте. — И. М.), который был в Сербии еще во время балканского кризиса и который отлично знал и обстановку, и сербских политиков. Это был умный и способный молодой дипломат, большой патриот, который с любовью относился к делу. В контактах с сербами сохранял выдержку и такт и приобрел хорошие позиции в этой среде. Вторым секретарем был Зарин. В составе Миссии были также вице-консул Емельянов и секретарь Консульского отделения Якушев. Моим особым уважением пользовался переводчик Миссии Мамулов, бывший кавалерийский офицер, который уже двадцать лет находился в Сербии и знал ее душу. Говорил по-сербски, как серб, знал каждого, и все знали его, к тому же был и большим знатоком лошадей, что позднее, в момент отступления из Сербии, принесло исключительную пользу[22].
В. Н. Штрандман, со своей стороны, добавляет: На него /Мамулова/ я мог полностью опереться в некоторых вопросах внутренней и экономической политики. Он имел полезные связи в сербских общественных кругах, поскольку был женат на сербке из белградского высшего общества[23].
Во время мировой войны Эмилия Мамулова (вместе с женами Штрандмана, Артамонова, фон Гизля, барона Гризингера, женой и дочерью Гартвига) работала сестрой милосердия в госпиталях Белграда.
14
Танкосич Воислав (Войя) (1881-20.10.1915) — майор сербской армии, сподвижник Аписа. Был членом центральной управы «Черной руки»; принимал непосредственное участие в организации Сараевского убийства (передал убийцам эрцгерцога оружие и бомбы). Требование ареста майора Танкосича содержалось в ультиматуме, предъявленном Австро-Венгрией Сербии. Танкосич был арестован, но с началом войны выпущен. Отличался жестокостью, а часто и зверством не только по отношению к противнику, но и к сербам, заподозренным в нелояльности «Черной руке». Умер, получив смертельное ранение во время отступления сербской армии; похоронен четником Джурой Шарацем, но затем его останки сербы тайно перенесены в другое место. Оккупировав Сербию, австрийцы обнаружили могилу; снимок изъятого трупа опубликовали в газетах, снабдив подписью: «демон мировой войны мертв».
Из записок очевидца:
17
Симо Ћирковић.
19
См.:
21
Б. Евтић.
22
Цит. по: Кнез Г. Н. Трубецки.