Наконец, я добрался до друзей, которые коротко взглянули на меня, когда я прибыл. Здесь были все мои соседи по комнате (кроме Майка), и большинство девчонок с пятого курса. Все они сидели или на диване, или на ковре перед ним. На диване места не оставалось, поэтому я присоединился к тем, кто на ковре. Я сел рядом с Роуз, хотя и спросил себя «Зачем?», спустя секунду, когда она повернулась ко мне.
— Ну, — сказала она с деланным энтузиазмом. — Как прошло собрание? Подружился с другими префектами?
Иногда мне приходится напоминать себе, за что я люблю Роуз. Иногда она чертовски противная, хотя ко мне она обычно добрее, чем к остальным. Но иногда, когда она хочет, случаются моменты, когда она превращается в абсолютное зло. Думаю, с возрастом она стала только хуже, потому что теперь она это делает специально, а не спонтанно, как в детстве. Но все равно, Роуз — единственный во всем мире человек, кому я полностью доверяю, и она единственная, от кого я не храню секретов. И серьезно, она не часто противная со мной.
— Скучно, — пробормотал я, отвечая на ее вопрос, пока остальные хихикали. — И я уверен, Фиона Энглтон не перестанет болтать до самой смерти.
— Скорее всего, и тогда не перестанет, — произнес голос за моей спиной. Я обернулся и увидел Меган, которая тоже спустилась вниз. Она села с другой стороны от Роуз и драматически закатила глаза. — Она, наверное, превратится в такого как Биннс и просто не заметит, что умерла, и будет надоедать людям после смерти.
Меган полностью переоделась, в отличие от меня, сменившего лишь туфли и избавившегося от галстука. Она надела джинсы и футболку и завязала волосы лентой. Одетая так она еще красивее. Я люблю, когда она собирает так волосы, но и когда она их распускает, мне тоже очень нравится.
О, черт. Я скоро превращусь в маньяка.
К счастью, на этот раз Меган не заметила моего взгляда, и разговор уже ушел далеко от префексткого кошмара. Вместо этого все говорили о Джастине Забини и Сюзанне Хендинг, которые летом начали встречаться. Сюзи заметно не хватало в нашей группе, что необычно, потому что гриффиндорские девчонки с моего курса почти всегда вместе и редко отходят друг от друга. Иногда это раздражает, особенно когда ты хочешь поговорить с одной из них наедине. Не то чтобы я когда-либо хотел, ну… кроме Роуз иногда, но это не считается.
Мы, парни, другие. Мы довольно хорошие приятели, и мы не ненавидим друг друга, не ссоримся друг с другом (во всяком случае, не чаще раза в несколько дней), но мы способны выжить без компании друг друга. В отличие от девчонок, которые даже поссать не могут без помощи других, потому что я никогда не видел, чтобы они ходили в туалет поодиночке. Я спросил об этом Роуз как-то, но она сказала, что то, что происходит в женском туалете, меня не касается. Не знаю, серьезно она или нет…
Кстати, о Роуз. Я заметил, что Аллен Таннер на нее пялится. Не секрет, что он помешан на ней, но я вроде бы думал, что у него это прошло, после того, как она закатила скандал, когда сказала ему, что он ей не нравится в конце прошлого учебного года. Может, он делает это просто по привычке. Роуз, похоже, не замечала, они с Меган и Элизабет хихикали над чем-то, во что парни явно не были посвящены. Аллен позже вечером подойдет ко мне и спросит, общалась ли Роуз с какими-нибудь парнями летом. Спросит меня, может она спрашивала о нем, или упоминала, или вдруг сказала мне, что неожиданно поняла, что любит его.
И ответом будет «нет», прямо, как всегда.
Роуз не нравится Аллен, и ей никогда не понравится Аллен. Он для нее слишком нытик, слишком странный, и слишком жеманный. Роуз нравятся парни, которые могут с ней поспорить, а Аллен никогда, определенно никогда, с ней не поспорит. Он будет вылизывать ей туфли, если она потребует, и это то, что она ненавидит. Ей нравится конфликт, и она не сможет быть с тем, кто не сможет ей гарантировать регулярную небольшую встряску.
Аллен увидел, что я заметил, как он смотрит на мою кузину, и занервничал, как будто решил, что я наеду на него за это или что-то вроде того. Естественно, я не стану. Не хочу позорить его, Роуз сама с этим отлично справится. И я намного добрее ее.
Этим вечером мы много и о многом сплетничали. Казалось, что у каждого есть интересные летние истории, которыми они желают поделиться. Хотя у меня не было. Самое захватывающее, что было со мной летом — это чистка сада моей бабушки от гномов. Ладно, это преувеличение, но серьезно, нечего рассказывать. Надеюсь, никто не заметит, что я сижу молчаливее обычного, но… конечно, я как всегда везунчик.
— А у тебя ничего интересного, Ал? — это Меган. Она улыбается, и такая при этом красивая, и я не могу не смотреть на ее рот по меньшей мере на секунду дольше, чем положено при мимолетном взгляде.
— Не особенно, — пожал я плечами.
Роуз взглянула на меня как на психа, закатила глаза и сказала:
— Ну нет, ты же путешествовал по всей Азии целый месяц…
Это неправда. Я не путешествовал по всей Азии. Мы были только в трех странах, и Роуз бесится, потому что могла бы поехать с нами, если бы не влезла в историю за день до отъезда. И вообще, это было неинтересно. Я застрял в компании Джеймса, который без конца жаловался, что ему скучно, Лили, которая дулась, потому что письма от друзей приходили не так быстро, как это было дома. Мой отец постоянно больше волновался о том, что происходит на работе, чем о наших каникулах, что страшно бесило маму и приводило к многочисленным ссорам. О да, чудесные летние каникулы.
Довольна, Роуз?
— О, точно, я забыла, что ты ездил в Азию, — на этот раз заговорила Элизабет. Она выглядела серьезно заинтересованной, и я нервно одернулся.
Блять, я ненавижу быть в центре внимания, даже когда вокруг мои друзья.
— Было нормально, — снова пожал я плечами. — Ничего потрясающего или вроде того.
— А девчонки горячие были? — конечно, это именно Дэвид Джордан больше всех интересуется, как выглядят азиатские девчонки. Действительно, некоторые были ничего, но не то чтобы я с ними болтал или что-то вроде. И не только из-за языкового барьера — а потому что я полное дерьмо в том, что касается разговоров с девчонками.
— Ты такая свинья, — Элизабет наморщила носик, посмотрев на него с отвращением. Все знают, что она критикует его, потому что притворяется, что ненавидит его, хотя все знают, что это вранье. Дэвид и Элизабет были вместе почти весь четвертый курс, но они порвали незадолго до экзаменов, потому что Элизабет назвала Дэвида незрелым, а он ее выпендрежницей и гордячкой. Вообще-то и то, и другое правда, но конечно же, я не стану им этого говорить.
— А ты такая самовлюбленная сука.
Ого.
Все затыкаются после того, как Дэвид выплевывает это Элизабет, и над нами повисает неловкое напряжение. Элизабет злобно смотрит на него, и я не удивлюсь, если она сейчас выхватит палочку и швырнет в него проклятьем. Но она этого не делает. Вместо этого она перекидывает свои длинные темные волосы через плечо и еще выше задирает нос.
— Идем, — говорит она Роуз и Меган, полностью игнорируя Дэвида и остальных парней.
Девочки послушно встают и идут к лестнице в спальни. И на самом деле уже довольно поздно, поэтому в скором времени мы все последуем их примеру. Меган неловко шепчет:
— Спокойной ночи, — и бежит догонять Элизабет по лестнице. Ее зад действительно отлично выглядит в этих джинсах. О, черт, ну почему я такой извращенец? Роуз ловит мой взгляд и пинает меня по колену. Я тут же выпадаю из своего извращения и смотрю на нее. Она покачала головой и закатила глаза, и я знаю, что становлюсь ярко-красного цвета. Я действительно надеюсь, что никто не заметил. Роуз протягивает мне руку, и я позволяю ей поднять меня. Она что-то хочет мне сказать, судя по всему, поэтому я иду за ней к нише под лестницей и вслед за ней проскальзываю за угол.