Патрик ни за что не станет этого делать. Ему не нужно их бесполезное сочувствие. Тем более сочувствие Райана. Пусть он «отличный парень», трижды друг мэра и лучший шериф округа – в глубине души Райан всё тот же дрыщ, который увёл у него из-под носа любимую девушку. Если бы не он, всё могло сложиться иначе… Не просто могло – сложилось бы. Не было бы ни Шэрон, ни потраченных впустую лет, ни напрасных сожалений.
Вот только Райан Бэк существует и исчезать не собирается. У него счастливый брак, двое чудных мальчишек. Ирэн говорит, что хочет дочку. А когда она хочет – Райан выполняет. По какому-то необъяснимому и абсолютно несправедливому стечению обстоятельств именно Райан умеет делать Ирэн счастливой. Он для неё – вся её жизнь, смысл всего, центр крошечной Вселенной. Патрик для Ирэн – никто.
Он отходит назад, останавливается, выхватывая на стекле собственное нечёткое отражение. Придирчиво вглядывается в него и на удивление остаётся доволен: высокий, статный, молодой. Перспективный и разведённый без алиментов. Ему всего тридцать три, вся жизнь впереди, как говорит отец. И карьера тоже впереди – не зря помощник прокурора взял его к себе под крылышко. Что-то из этого да выгорит. А ещё у него есть Скотти. Не так уж и мало, чтобы суметь оттолкнуться от дна и выплыть.
А Ирэн… Она счастлива, пусть и с другим. Патрику не привыкать жить с этой мыслью.
Он снова смотрит в окно – снегопад усиливается. Жалобно подвывает вьюга, кружит хоровод снежинок, укутывает белым саваном соседние дома. Тихо, неумолимо.
В такую погоду лучше не выходить на улицу, тем более не выезжать на шоссе. Но тишина сводит с ума – Патрик знает, что в этот вечер ни за что не сможет уснуть. Что стоит лечь в огромную постель, как пустота и холод навалятся на него, прихватив с собой извечную подружку-бессонницу. И он снова будет лежать до рассвета, мёрзнуть от одиночества и тоски под толстым ватным одеялом и представлять, как где-то там вдалеке лежит Ирэн, как обнимает мужа, как целует его, как засыпает. С Райаном. С проклятым Райаном Бэком, а не с ним!
Патрик решительно направляется к вешалке, срывает пальто. Новая жизнь начнётся завтра. Сегодня ему надо напиться.
***
Снег сыпется с чёрного неба без остановки, тяжёлыми белыми хлопьями кружит в воздухе, липнет на лобовое стекло – дворники едва справляются. Как будто добрый боженька разрезал над Альбертой огромную пуховую подушку и завалил город гагачьим пухом.
– Гаги, – произносит вслух Патрик и смеётся. Почему-то название этих неприметных серых уток сейчас его веселит. Наверное, потому что он пьян. Очень и очень пьян.
Патрик торопится. Снежный буран усиливается, по радио только об этом и трещат, дорожная полиция уже перекрыла все основные шоссе. По-хорошему ему стоило остаться в Хинтоне: рядом с баром есть неплохой мотель. Чистенький и уютный. Но Патрик заупрямился. Это в старой жизни не грех было проснуться в чужой постели, новую надо начинать в собственной. Зато утром он встанет, выпьет аспирин, заварит свежий кофе. Потом позвонит родителям, чтобы не волновались, и наведёт в доме порядок. Выбросит всё ненужное… весь этот накопленный годами хлам, из-за которого невозможно дышать. Разберёт наконец-то подвал. А когда дороги откроют, привезёт домой Скотти.
Патрика клонит в сон, белый хоровод снежинок в выхваченном фарами светлом пятне только сильнее убаюкивает. Нет-нет, нельзя. Он должен ехать быстрее – до дома осталось всего-то пара-тройка километров. Ещё повезло, что старую окружную дорогу не успели закрыть. О ней вообще мало кто помнит и почти не пользуются: узкая грунтовка, петляющая через лес. Патрик делает громче радио, нажимает сильнее на газ.
«Как я могу тебя винить, когда я строю свой мир рядом с тобой и надеюсь, что однажды мы смогли бы стать больше, чем друзьями?» – надрываются колонки.
Он усмехается, вслушивается в хриплый, грустный мужской голос.
«Я не хочу знать цену, которую мне придется заплатить за мечту…»
На миг Патрик прикрывает глаза. Всего на миг. В следующий уже видит перед собой зелёный бок автомобиля, в который вот-вот врежется. Отчаянно жмёт на тормоз, колёса не слушаются: несутся вперёд. Второй водитель оказывается быстрее – резко берёт вправо, чтобы уйти от столкновения, но его машину заносит, бросает на обочину в огромный сугроб – прямо набок. Патрик проносится мимо в каких-то жалких полутора метрах и наконец-то останавливается. Вылезать не спешит – сидит, вцепившись в руль и пытаясь осмыслить, что только что случилось. Вздрагивает, когда кто-то стучит в боковое стекло. Медленно поворачивает голову, щурясь от яркого света фонарика.