— И вообще… — многозначительно подытожила Шарон.
— Спасибо тебе, Рони, — внезапно прерывая задумчивое молчание, сказала Дорис.
— Хм? — Шарон бросила на нее недоуменный взгляд.
— Когда ты собираешься ночевать не дома, ты ведь не берешь машину, верно? Гораздо удобнее добраться до вечеринки на такси, чем потом утром возвращаться за оставленной машиной. — Дорис спокойно смотрела на подругу. — Значит, ты сегодня взяла машину ради меня. Вот за это и спасибо.
— Хм, — еще раз протянула Шарон. — Ладно. С тебя чай с земляникой и апельсином. И никаких разговоров об уборке!
«Шевроле» мягко припарковался к тротуару. Шарон небрежно вручила ключи от машины пареньку в форменном мундире обслуги.
— Как тут все серьезно, — вполголоса заметила Дорис, — Я думала, это будет скромная студия.
— Это и есть студия, но шикарная. Сью позаботилась о помпе, ей же нужно привлечь внимание к своему детищу.
Похоже, это Сью Гарднер удалось. Вокруг ярко освещенного парадного топились репортеры, вечерняя полумгла разрывалась слепящими вспышками фотоаппаратов. То и дело подъезжали машины, доставляя все новых публичных людей.
Дорис пробиралась ко входу вслед за Шарон, стараясь не отставать и при этом избежать столкновения с чьим-нибудь целеустремленным телом. Впрочем, она уже немного успокоилась. Ее даже начинала забавлять эта гламурная суета, эта всеобщая озабоченность и спешка, как будто вот-вот должно было свершиться нечто, чего ни в коем случае нельзя было пропустить.
В самой студии, за надежными спинами охранников, было гораздо уютнее и спокойнее. Помещение представляло собой большой двухуровневый зал, арендованный по случаю вечеринки. Часть нижнего зала занимали круглые столики и сцена, сейчас пустая. На авансцене высилась микрофонная стойка, очевидно, для выступающих. В глубине были расставлены стулья и пюпитры для музыкантов.
Вдоль стен нижнего зала были установлены прозрачные пластиковые стенды, висели большие экраны, на которых мелькали какие-то кадры; простенки занимали полотна и постеры дизайнеров, художников и фотографов, сотрудничающих с журналом. Пока Дорис пыталась сориентироваться в обстановке, Шарон, похоже чувствующая себя как рыба в воде, куда-то испарилась. От обилия людей и шума у Дорис закружилась голова. Хорошо, что неподалеку оказался один из столиков, к которому она и устремилась.
— Здравствуйте, мисс. Как вам интерьер, не слишком ли много ярких пятен?
— Действительно, чрезвычайно сложно выделить основную деталь, не правда ли?
Совершенно неожиданно для себя самой Дорис оказалась в центре внимания. Ее окружила небольшая компания молодых мужчин, дорого и со вкусом одетых. Очевидно, атмосфера светской вечеринки опускала ряд условностей, которые всегда были для Дорис спасительной ширмой, защищающей ее от неожиданных вторжений.
— Прекрасная мисс, — продолжал ценитель дизайна, подошедший к ней первым, — разрешите представиться, Грегори Богард. — Он сделал паузу, как будто ожидая, что это известие поразит Дорис.
— Извините, — улыбнулась Дорис, глядя ему в глаза, — но ваше имя ничего мне не говорит. — И сама изумилась своей бесцеремонной храбрости.
— Вы, должно быть, не местная, — догадался один из свиты Богарда.
В это время какой-то журналист, прогуливающийся по залу с видом азартного охотника, принялся щелкать своей фотокамерой, очевидно пытаясь запечатлеть Грегори Богарда с новой пассией. Его появление натолкнуло Дорис на сумасбродную идею, позволявшую отделаться от неприятной компании.
— Да, я не местная, — очаровательно склонила голову она. — Я из столицы. Проездом. Гастроли, знаете ли, такая утомительная штука. — Она изящно пожала плечами.
Смущение промелькнуло на холеном лице Богарда, но, пока он пытался вспомнить, кто из знаменитостей приглашен на вечеринку, Дорис, прощально улыбнувшись, исчезла в толпе гостей. Как упоительно ощущать себя привлекательной. Это дает свободу.
Она все еще улыбалась своей выходке, когда едва не столкнулась с высоким мужчиной, спускавшимся с галереи второго этажа.
— О, извините… — Дорис подняла глаза… и замерла.