Молчание ненадолго зависло в каюте, словно последняя память по дерзким, возомнившим о себе невесть что кланам кочевников. Что ж, удачно - и теперь впереди оставались только орки. Но с теми должно пройти в чём-то проще. Те всё же оседлые, далеко от своих пещер и тайных стойбищ уходят только в набеги - но всегда возвращаются обратно на одно и то же, облюбованное клыкастыми предками место.
– Что там с погодой за бардак? - поинтересовался Лен и быстренько сгрёб алмазы в ладонь, ибо уже отобедавшая специально для неё сбережённым цыплёнком Скарапея стала проявлять что-то уж слишком пристальное внимание к этим грозным светящимся камням. Коль скоро хозяин вытребовал у неё бирюзовый амулет обратно, а на простецкий сердолик и речной жемчуг змея строптиво не соглашалась, то и довольствовалась сейчас своим обыденным, ничем не примечательным блёклым окрасом…
Марек хотел что-то ответить, но лишь покачал головой и перевёл взгляд на Славку. Та пожала плечами и заметила, что отрезавшая остров от остального мира буря какая-то странная. Нет в ней волшбы, свойственной рукотворным явлениям, уж за это она ручается. Но и небожителям вроде бы нет нужды устраивать такое безобразие… а сама уже расчёсывала волосы разнежившейся в капитанском кресле Эльфире - та растеклась и блаженствовала под настоящим гребешком и чуткими руками.
– Может, остроухие? Те всегда умелые стервецы насчёт погоды были, - предположил Лен.
Марек кивнул и пробормотал, что они тоже пришли к такому же выводу. Тут он хлопнул себя по лбу.
– Единственно, пробился сквозь бурю на нашу сторону одинокий лебедь-шипун. Защитной магии на нём наверчено было столько, что кончики перьев полысели от жара - наверное, потому и прорвался. Что он там по пути перенёс, не представляю, но теперь птах не совсем как бы и в своём уме, потому в знак особой признательности обретается в адмиральской каюте на флагмане. Послание не выдержало, обгорело после попадания молнии, и принёс он только это, - с такими словами словно утомившийся от долгой речи моряк умолк и лишь сдёрнул с пальца тяжёлый перстень с кроваво блистающим рубином.
Лен вздрогнул. Видать ему такие не приходилось, однако наслышан он был, и весьма. Перстень королевской воли, заряженный Силой лично первым магом королевства. Подделать таковой считалось невозможным, а носитель такого украшения на время обретал неслыханные возможности. Разрешение на всё и вся, только сделай дело… парень осторожно повертел в пальцах грозное и смущающее ум украшение, а потом сунул в пасть змее.
Приметив окаменевшие от такого кощунства лица собравшихся, Лен рассмеялся.
– Ни к чему нам отпущение всех грехов от короля, друзья. Всё, что мы делаем, происходит по собственной воле и с осознанием последствий. Разве не так?
– Так-то оно так, - сконфуженно отозвалась Эльфире, проводив взглядом исчезнувший и на прощание привередливо полыхнувший алым перстень. - За тысячи погашенных степняков рано или поздно придётся перед небожителями ответ держать. Но да, там этот перстень не защита и не аргумент.
"Да, это так - но это будет потом" - Лен с любопытством следил за сыто зевнувшей Скарапеей. Змея сначала свернулась во вполне такой себе гадючий клубочек, потом зачем-то обвила собою прикованный к столешнице и начищенный руками моряков до блеска бронзовый канделябр. Вдумчиво потёрлась о него, и вот, наконец, в цвете маленькой негодницы стали проявляться изменения. Старым золотом блеснуло длинное брюшко - а спинка, когда змея соизволила вернуться на стол и предъявить себя во всей красе - спинка полыхнула кроваво-алым сиянием раскалённого в неистовом пламени рубина.
– Красавица ты моя, - нежно проворковала Эльфире и непритворно ласково погладила выбравшую именно её для контраста с собою негодницу. - Значит, все тут упрямо считают, что во всех пакостях виноваты именно эльфы, а я их самая ловкая в королевстве шпионка?
Вообще-то, право менять тему в разговоре позволено лишь титулованным особам не ниже герцогини, но по давнему молчаливому соглашению в этой компании обеим девчонкам прощались любые выходки и сумасбродные капризы, чем те беззастенчиво пользовались.
Упрятывавший алмазы в мешочек Лен безо всякого почтения проворчал, что примерно так оно и выглядит - и естественно, тут же напоролся на наказание. Ибо куртизанка вынула из сапожка свою, после долгого перехода благоухавшую отнюдь не парфюмами, ножку - и протянула к облобызанию в знак признания парнем своей вины. Лен с ухмылочкой демонстративно зажал пальцами нос, но стоически чмокнул предъявленное ему наказание.
Марек захохотал было в своё удовольствие, но тут же оказался под обстрелом сине-зелёных глаз, после чего стушевался и тоже был допущен ко второй ножке - к немалому веселью и злорадству Славки. Но сама ведьмочка сообразила с присущим женскому племени коварством - мгновенно притащила посеребренный тазик и кувшин воды. И с демонстративно-торжественным видом омыла ноги путнице, одолевшей долгий путь и полчища врагов…
– Балуете вы меня, и хотелось бы знать, почему, - Эльфире потянулась вперёд и мягко обняла их за шеи. Прижалась на миг, наслаждаясь ощущением покоя и защищённости. - Простите меня, други мои - шутка зашла слишком уж далеко.
Судя по неприкаянной физиономии Лена, тот так не считал. И в то же время, отнёсся ко всему чересчур уж спокойно. Эльфире на миг призадумалась, ну не может гордый парень и в будущем могучий волшебник запросто сносить вот такие небезобидные шуточки. Что-то крылось тут ещё…
– В самом деле, Лен - что ты задумал? - Марек непроизвольно вытер губы и даже смочил их глотком вина.
Лен усмехнулся, демонстративно облизал чуть солоноватые губы, смущавшие обоняние откровенными женскими запахами, и сделал вдумчиво-одухотворённое лицо.
– Должен отметить, здоровье у этой девицы просто отменное и в ближайшем времени таковым же останется, - сообщил он свой вердикт в лица друзей.
Эльфире с лёгкой улыбкой благодарно кивнула, Марек замер с окаменевшим лицом - зато Славка мигом возревновала и потребовала проверить и её. Мол, что-то порою свет в глазах темнеет, и вообще, палуба перед взглядом покачивается… всё же, ножку ведуну подставлять она не рискнула, но одарила затяжным поцелуем с нескрываемым удовольствием.
А в самом деле, расцвела девчоночка. Что внешне, что своим женским и чародейским естеством… Лен едва нашёл в себе силы оторваться от её губ.
– Нет, тебе тоже беспокоиться не о чем. И всё просто, - он с удовольствием вздохнул и счастливо зажмурился. - Завтра кое-кого постигнет женское недомогание, одолевающее женщин каждую луну.
Славка тихо ахнула, заалелась как маков цвет. Лен предупреждающе заметил, что он сейчас говорит исключительно как целитель, и при нём можно всё. Губы Марека подозрительно подрагивали от еле сдерживаемого хохота, но флотский офицер с непроницаемым лицом заметил, что он капитан на борту, при исполнении и всё такое - а потому имеет право и просто обязан по уставу знать всё и вся. Зато Эльфире неделикатно отмахнулась и продолжила ласкать разнежившуюся змею, которая к словам ведуна отнеслась с полным безразличием.
– В общем, на тебе пахать можно, - вынес Лен свой вердикт.
– Это в каком смысле? - нахально поинтересовалась неугомонная Славка и тут же, знакомым жестом сама себе заткнула рот, не дожидаясь дальнейших нелестных эпитетов. Но ведун лишь буркнул, что в обоих, и уже отвернулся.
– Сделай одолжение, заткнись, - Лен неделикатно лизнул щёку Марека, принюхался к его дыханию и даже коснулся языком вспотевшей от волнения ладони моряка. Между прочим, хороший целитель первый и самый верный диагноз своему пациенту ставит именно что на вкус.
– Здоров как бык, хотя третьего дня и усугублял белым вином да табачищем, - он грозно нахмурился.