О, это еще один очень странный и в то же время лукавый обычай здешних мест — целоваться с девушками под видом приветствия. Ясно, что ни испанцы, ни тем более индейцы не являются изобретателями таких привет-поцелуев. Это вполне интернационально. Например, практически весь юг России так целуется. Целуются и в Европе, и в Америке. Но с одной оговоркой — целуются мужчины, приветствующие мужчин, и дамы, приветствующие дам. В этом нет, конечно, ничего аморального, разве что немного негигиенично. А вот чтобы парни целовали девок, вот тут увольте, такого я что-то нигде не встречал, только в Эквадоре.
Я давно предупредил Машу, что, мол, мы не местные и потому негоже нам подставлять свои щечки. Если уж никак не избежать поцелуя, то позволь, бог с ними, но сделай это с явной тенью отвращения, сморщь брезгливо носик — китийцы крайне горды, запомнят такую гримасу навсегда и больше лобызаться не сунутся.
Но как откажешь господам Рэстрэпос, их чисто детскому счастью быть знакомыми с кем бы вы думали? Нет, не может быть! С русскими? Вы шутите! Да-да, с русскими, из самой России! Семейство это живо напомнило мне чеховских персонажей и вообще конец девятнадцатого века, закат патриархальности, слезливую сентиментальность позднего российского ренессанса (как это неприятно читать в книгах того времени: «…он опустился на колено и горько зарыдал…»).
Возможно, господа Рэстрэпос — очень хорошие люди и весьма ценные в смысле общественной стабильности и прочее, но выдержать их счастье более сорока минут — пытка. Но в Эквадоре среди зажиточных семейств таких «рэстрэпос» наберется немало.
А вообще у меня очень интересная работа. Ко мне приходят люди, разговаривают, смотрят игры, а я смотрю на них. Привыкнув к моему присутствию, они быстро сбрасывают маски типа «я потомок великого инки» (а у многих такой маски и вовсе нет) и становятся обыкновенными людьми, которые, однако, так не похожи на русских. Не лицом, лицо — это не важно. Они не похожи всем, каждой своей клеткой и каждой своей мыслью. И тем более мне интересно следить за ними, изучать их.
Вот, например, повадились как-то два парня, составляющие (и не скрывающие этого) влюбленную пару. Мне-то что? Я с ними никаких дел не имею, но мне интересно, почему они не комплексуют? Я-то жду, что они будут «нагло гордиться» своим сомнительным статусом или же, наоборот, затирать его, стесняться. Но нет ни того, ни другого. Им до лампочки любое мнение окружающих, что положительное, что отрицательное, их интересуют только они двое и ничто больше. Нет, вру, игры их тоже очень интересуют, компьютерные (у меня-то других нет), и все больше спортивные. За пару недель они взяли все, что хоть как-то намекало на спорт.
Интересен мне и немец Шеленберг (громкое имечко, но этот — всего лишь банальный однофамилец). Рыжий и конопатый до невозможности. Очень хочет казаться умным. Ну, еще бы — у него аж два американских диплома, по-английски говорит бегло, а уж по-немецки… Хотя он родился в Эквадоре, но его испанский слабоват, местные обыкновенно не верят, что он их соотечественник. Шеленберг увлекается «стратегиями» или любыми другими, но очень сложными, «непроходимыми» играми — всякий раз он пытается доказать своему компьютеру, что умнее всяких там железяк от BM.
Есть немало и дам, клиенток, пекущихся о чадах своих. Эти взволнованно рассказывают, сколь необычайных успехов достигли их, как правило, дошкольного возраста вундеркинды, и берут у меня исключительно игры и программы, описываемые в местном компьютерном фольклоре словом «дидактико». «Дидактико» понимается как любое развивающее явление или предмет, все, что относится к образованию. Этого добра у меня хоть отбавляй. Нередко попадаются и шедевры — хочешь не хочешь, а обучишься-таки хотя бы счету на английском языке, даже если тебе всего пять лет. Одна дама нахватала целую стопку дискет для своего частного детского садика. Я по-доброму позавидовал ее подопечным. В моем детском садике было вечно орущее радио, да и то его то ли пропил, то ли просто разбил садиковый сторож-слесарь-электрик.
Примерно раз в месяц появляется в моем локале негр, черный, как… даже не стану ни с чем сравнивать… как самый черный негр на свете. Но видели бы вы его костюмы! Каждый потянет долларов на семьсот. А перстень с алмазом… О-о! Я не спрашиваю, кем он работает, мне достаточно, что он компьютерный фэн. Он, наверное, купил бы все, что у меня есть, вместе со столами, и вряд ли это сильно урезало бы его деньги на карманные расходы, но он приходит поболтать, а не купить. И болтает. Правда, и покупает иногда. Однако главное для него — встречи с такими же фэнами, как и он сам. И знаете, всякий раз уже через пять минут «цифрового» трепа он мне кажется белым. Я просто не замечаю его черноты, как переставал замечать узкие глаза моих сингапурских друзей и знакомых. Интересный, увлеченный человек не имеет ни нации, ни расы.