Тропы были абсолютно всеядны, не брезговали и падалью. Но домашним животным не позволяли, есть эту самую падаль, иначе с подветренной стороны подходить замучаешься.
Буцефал Варма и троп Шестинога начали хаотичные прыжки из стороны в сторону, хватая мечущуюся от одного к другому живность и тут же ею закусывая. Шестиног неприлично выругался. Он понял, что, несмотря на его распоряжение накормить тропов перед дальней дорогой, это не было сделано. Теперь задачей путников было удержаться на спинах пасущихся животных. До леса было ещё далеко, но, судя по всему, неподалёку есть вода, а иначе, откуда бы взяться в одном месте такому количеству зверьков.
Шестиног завертел головой в поисках источника воды, но насытившиеся животные нашли воду быстрее. Они в три прыжка достигли крупного валуна, и начали рыть песок с одной его стороны. Седоки сочли благоразумным быстренько ретироваться со спин мечущихся животных. Незаменимые помощники в дороге, тропы становились неуправляемыми, если это касалось трёх насущных потребностей: еды, воды и жажды продолжения рода.
Песок из-под лап животных летел во все стороны. Шестиног отошёл как можно дальше, подстелил походное одеяло, и сел на него. Варм подошёл к нему и плюхнулся рядом с приятелем, прямо на песок. Через секунду он с криком подпрыгнул вверх и завертелся на месте, пытаясь с помощью шлепков погасить адское пламя, охватившее его филейную часть. Шестиног покатился со смеху.
– Ты что, забыл, как за день накаляется песок? – Продолжал забавляться мужчина.
– Редко бываю в пустыне, – обиженно проворчал Варм, – всё больше по лесам. Готов поспорить, что там ты и нескольких дней не протянешь!
Тут их обоняние уловило запах воды, и спор был прекращён. Животные, наконец, добрались до вожделенной влаги и принялись громко пить.
– Может, воспользуемся передышкой и поедим? – спросил Шестиног.
– Было бы не плохо. Сколько осталось до леса?
– К заходу должны доехать. Если всё будет хорошо…
Варм хотел спросить, что именно имел друг под этим «хорошо», но возглас и громкое ругательство Шестинога дали понять, что отдых отменяется. Прикрыв от солнца рукой глаза, они смотрели на появившееся вдали пыльное облачко. Оно быстро росло, и скоро стало видно, что в их сторону несётся табун диких тропов. Животные явно учуяли воду, и теперь лавиной мчались на живительный запах.
Варм свистом подозвал Буцефала, вскочил ему на спину, ударил пятками в бока, и тот, взрывая передними когтистыми лапами песок, понёсся в сторону леса. Сзади слышался топот скакуна Шестинога. Бедное животное стало быстро выдыхаться под богатырским весом всадника, хриплое дыхание показывало, что троп бежит из последних сил.
Шестиног резко осадил тропа и повернул его в сторону табуна, желая дорого продать свою жизнь. К счастью, подобной жертвы не понадобилось. Табун не стал преследовать беглецов, им нужна была вода. Хотя в любое другое время, встреча с дикими тропами, – это не минуемая гибель. Дикие особи не приручались, дело это было неблагодарное и опасное. Вроде бы прирученное животное могло неожиданно взбунтоваться и закусить своим хозяином. Верховые тропы получались только в том случае, если приручение и дрессировка начиналась с возраста, не позднее нескольких часов со времени рождения.
Как только друзья заметили, что опасность миновала, они позволили тропам замедлить бег. Совершенно остановиться они опасались. Лишь отъехав на достаточное, по их мнению, расстояние, всадники спешились и расположились на отдых. Но сели они, лицом в сторону, откуда приехали, чтобы предупредить неожиданное нападение диких скакунов.
К счастью, на этот раз им удалось, и поесть и отдохнуть. Развалившись в расслабленной позе и ковыряясь в зубах, Варм, наконец, смог затронуть интересующую его тему.
– Я понял, почему тебе пришлось спрятать Агайю. Но куда? И с кем она живёт? Насколько я знаю, у тебя нет родственников живущих в лесу. Или кто-то из них решил сменить каменные лабиринты на чащу леса? Но ведь это безумие!
Шестиног лукаво посмотрел на Варма и спросил:
– Ты помнишь Кассандру? Ту, что хотела стать твоей пятой женой? Хоть убей, я до сих пор не понимаю, почему ты отказался? Признаться, после того как ты не захотел взять её в жёны, я пытался свататься сам, но она отказала. И не мне одному. Тогда её родители поставили девушку перед выбором: выбирай мужа или уходи, – мы уже не в состоянии тебя кормить. – Она ведь у них младшая, остальных пристроили. Старые они уже, себя бы прокормить. – И чем она тебя не устроила? Две пары рук, – для работы хорошо! Три груди, – детей прекрасно кормить! Две пары стройных ножек, длинные рыжие волосы и красивое личико, – так точь-в-точь как на старых картинках, что находит Копатель!