Потом тетенька кому-то позвонила. Пока пили чай, приехал бородатый дяденька на лошади, который возил в магазин хлеб из пекарни и молоко с фермы, и тетенька попросила его отвезти мать и Любку до дому.
Такой счастливой Любка мать никогда не видела. Значит, она тоже иногда придумывала, что у нее все есть. Обновы разложили на три стопки, перемеряли и уложили в комод, выделив всем по ящику, а пальто и все, что было на зиму и на будущий год, мать сложила в большой сундук. Туда же она положила туфли на каблуке, юбку и блузку, отрезы на новые шторки и на платья для Любки. А после мать попыталась освоить швейную машинку «Зингер», внимательно читая инструкцию.
Любка сидела рядом, вдруг осознав, что жизнь не у всех такая, как у них. Если пробиться в люди, то жить можно. Теперь в школу ей хотелось еще больше. Вот если бы всегда так дружно жили, то, может быть, и больной бы ее не считали. Она вдруг поймала себя на мысли, что в последние дни у нее совсем не было обиды, и не били ее, слюни изо рта текли и руки сводило, но не так заметно.
За этим занятием их и застала Нинкина мать.
Когда она ступила на порог, Любка нутром почуяла – не к добру! Но мать встретила ее, не скрывая радости, даже как будто хвасталась, как Любка, когда они ехали в телеге, а бородатый дяденька расспрашивал ее о жизни. Не то, чтобы она хотела, язык развязался сам собой. Своей радостью она не могла не поделиться. Даже про волшебников рассказала, которые подарили ей портфель и грибы. Бородатый дяденька передумал все, что угодно, так и не поверив, что это были волшебники.
Обновы Нинкина мать пощупала, даже понюхала, определив, что попахивают нафталином.
– Списанный товар, залежалый. Нафталин пахнет.
– Нафталин – это хорошо, значит, моль не поела, – обрадовалась мать. – Позвали меня в магазин работать, – озабоченно поделилась она. – Сначала техничкой и ученицей, а потом продавцом хотят поставить.
– А что, место освободилось? – приятно удивилась Нинкина мать.
– Ну-у, – не отрывая головы от швейной машинки, промычала мать. – Галка в декрет собралась. Потом с ребенком полгода будет сидеть. А потом, может, еще кто-нибудь уйдет, девки там молодые. И в отпуск на подмену. А там, глядишь, и новый магазин откроют, его достраивают уже.
– Тина, у тебя с головой-то все в порядке? – испугалась Нинкина мать. – У них, поди, растрату на кого-то списать надо, вот и зовут! Знают ведь, что образования у тебя нет… – помрачнела она, разозлившись на продавщиц. – Ты даже не думай! – она присела рядом, будто была матери матерью. – Они всегда так делают!
– Да-а? – испуганно вскинулась мать, уставившись во все глаза на Нинкину мать. – Все может быть, то-то раньше только здоровались…
– Ну, это объяснимо! – фыркнула Нинкина мать. – Андрей ваш погуливает, частенько с Машкой видят вместе. Не иначе, племяшей твоих сиротами решила оставить, тебя обрабатывает теперь. Да только ты не поддавайся! Они там все такие, за горло схватят, не оторвешь! Ты их по себе не ровняй, они хитрые, ученые…
– Да ты что, – мать испугалась еще больше. – Ну, я навряд ли чем-то помогу, Андрей с Мотей меня за человека не считают. Мать раз в неделю попроведываю, а и то выговаривают. Может, и лучше, если разойдутся, а то брат, а дрова не попросишь, втридорога дерет, на стороне заказать дешевле.
– Что ты несешь? Грех какой на душу, – осудила Нинкина мать. – Плохо разве, что сноха твоя копеечку умеет считать? Мотя ведь бухгалтер у него, умнющая баба, а твоя семья не из образованных… Ты поосторожнее, шило на мыло не меняй, будешь потом по деревне бегать работу искать, а кто с четырьмя классами возьмет? Опозоришься! Ну не знаю, Тина, ну не знаю… – последние слова, страшно пророческим голосочком, Нинкина мать произнесла уже на пороге, вдруг сильно заторопившись. – Да как язык повернулся такое про невестку ляпнуть? И дом построили, и баню, и корова, и двоих парней родила – здоровых, не то что ты! Кто еще так хорошо в деревне живет? Накажет тебя, Тина, Бог, ой, накажет!
Любке на мгновение даже показалось, что Нинкину мать окутало то самое облако мрака, которое она видела в лесу. И испугалась, сразу засосало под ложечкой. И зачем мать с такой плохой тетенькой в детстве дружила? Когда Любка вырастет, она с Нинкой даже разговаривать не будет!
У матери настроение тоже испортилось. Она тут же накричала, что все деньги потрачены не пойми на что и жить им в долгах еще месяц. Потом вспомнила, что не привязаны в огороде овцы, и не забрали от бабушки Николку, и что снова не будет житья, потому что ей начнут тыкать, что повесила на дядю Андрея, тетю Мотю и бабушку своих выродков…