– Верующий? – спросила старушка, внимательно наблюдавшая за ним.
– Даже не знаю, как сказать, – пожал плечами Слава. – Верить верю, а в церкви почти и не бывал. Только и веры, что крещёный да крестик ношу.
– А в предках кто? – задала старушка неожиданный вопрос.
– Да кого только нет, – грустно рассмеялся Слава. – И турки, и армяне, и казаки, и поморы. Сам чёрт ногу сломит в моих корнях разбираться.
– За языком следи, – резко осадила его старушка.
– Извините, – спохватился Слава. – Меня Вячеслав зовут. А вас как величать?
– Александра Васильевна я, – улыбнулась женщина. – Присаживайся, а я пока чайник поставлю.
– А я думал, вы самоваром пользуетесь, – улыбнулся Слава, снова оглядываясь.
– Прогорел самовар. Давно уже, – вздохнула женщина, ловко заливая в чайник свежей воды.
Вскоре на столе стояли чашки, наколотый кусочками сахар, вазочка с вареньем. Подумав, Слава извинился перед хозяйкой и, выскочив на улицу, кинулся к машине. Среди его запасов было и несколько упаковок сладких сухарей. В данном случае они будут в самый раз. Вернувшись в дом, Слава отдал угощение хозяйке и, усевшись на своё место, вопросительно уставился на старушку, готовясь ловить каждое её слово. Но хозяйка не торопилась. Разлив напиток по чашкам, она присела к столу и, пригубив свою чашку, коротко скомандовала:
– Рассказывай.
– Что именно? – осторожно уточнил Слава.
– Всё. С самого начала. А когда до болота дойдёшь, особо подробно.
– Да что с этим болотом такое?! – возмутился Слава. – Словно сказку какую читаю. Только и натыкаешься на него.
– Узнаешь. Говори, – жёстко отрезала женщина, прихлёбывая чай.
– Только не говорите потом, что я не предупреждал, – вздохнул Слава и, помолчав, начал рассказывать.
Внимательно выслушав рассказ про все его приключения, Александра Васильевна вздохнула, осторожно отодвинула свою чашку и, помолчав, тихо заговорила:
– Спасли тебя, сынок. Про это болото давно всякие разговоры ходят. Многое из них болтовня, но есть и правда.
– И в чём она? Кто меня спас-то? – растерянно спросил Слава, не веря собственным ушам. Такого ответа он не ожидал.
– Старые боги тебя спасли. Те, которые смирения не признают. Те, по которым с обидчиков нужно было виру кровью брать, как ты сделал. Им такое нравится. А что до поляны той, так капище их там было. Точнее, и есть. Да только не все его увидеть могут.
– Но ведь оно потом исчезло, – растерянно прохрипел осевшим голосом Слава.
– Верно. Потому и не все это капище увидеть могут. Только те, кто своими руками кровь человеческую пролил, или те, кто уже никому об этом рассказать не сможет.
– Это в смысле убийцы и смертники? – криво усмехнулся Слава.
– Дурак ты, – беззлобно выругалась Александра Васильевна. – Не душегубы, а те, кто виру кровью взял. И те, кому вскоре умереть суждено. Понравился ты им, вот и спасли они тебя.
– Старые – это в смысле славянские? Вроде в те времена такие вещи практиковались, – подумав, уточнил Слава.
– Славянские? Нет, сынок. Во времена славян они уже старыми были, – покачала головой старушка. – Да ты не бойся. Они своё дело сделали. Больше ты про них не услышишь.
В горнице повисла напряжённая тишина. Уткнувшись взглядом в столешницу, Слава старательно обдумывал полученную информацию, не веря собственным ощущениям. Услышанное не укладывалось в голове. Он, автомеханик, человек из реального мира, и старые боги…
– Где дом, где Кура? – проворчал Слава, вспомнив старый спектакль. – А вы-то откуда всё это знаете?
– А сам-то как думаешь? – лукаво улыбнулась Александра Васильевна.
– Только не говорите мне, что вы колдунья или ведьма. Не поверю, – покрутил головой Слава.
– Почему? – удивилась женщина.
– Вы добрая, а в сказках такие персонажи всегда злые, – развёл он руками.
– Ведьма от слова ведать, – рассмеялась женщина. – Травница я. Потому и знаю много такого, что другим не ведомо. Предки мои сюда в двадцатых годах прошлого века переехали. Казаки. Тут считай вся деревня из казаков была. Да только кончились все. Нет больше родов этих.
– Выходит, вы родовая казачка? – припомнив кое-что из рассказов бабушки, спросил Слава.
– Верно.
– А дети? – осторожно поинтересовался Слава, опасаясь нечаянно наступить на больное.
– В городе жили. Нет больше никого, – резко помрачнев, тихо ответила она.
– Простите. Так что всё-таки случилось? Сколько времени со дня моего провала прошло? – спросил Слава о самом главном.
– А сам как думаешь? Ты ведь давно уже всё понял. Просто себе в этом признаться боишься. Скажи. Не держи в себе. Легче принять будет, – тихо посоветовала женщина, участливо глядя ему в глаза.