–А ты согласишься?– спросил он у меня и посмотрев ко мне в лицо продолжил,– Вот то-то и оно, а силой не получится, сам знаешь А шки могут противостоять ментоскопированию.
ПОпрощавшись с Родериком изучающим информацию на биоискине службы безопасности я на лифте поднялся обратно на верхний уровень отделения и уже по карте на нейросети отправился в ангар.
Кстати, интересная особенность верхние уровни службы безопасности представляли собой кубы размером в тридцать метров. Раз в год они в случайном порядке перемещались, таким образом создавались трудности для потенциальных лазутчиков.
В ангаре я даже присвистнул, мне выделили скоростной атмосферный военный курьер. Производятся всего на одном заводе расположенном в неизвестной системе технократии.
Каждая машинка стоит около пятнадцати миллионов кредитов. Для сравнения обычный флаер не больше миллиона, военный до десяти. Но зато скорость в десять звуковых и разгон всего за пять секунд в условиях плотной атмосферы делали этот флаер незаменимым.
Поскольку до аномалии было больше пяти тысяч километров, то отправился я туда не напрямую, а используя суборбитальный полет. Все же в космосе разогнаться можно до куда больших скоростей.
Уже через десять минут я заходил на посадку под прицелом зенитных орудий. За прошедшую ночь вся аномалия была полностью оцеплена военными и даже был построен забор высотой в десяток метров на расстоянии десяти километров от центра аномалии. Именно там за забором располагались все службы.
А за периметром внутри забора находились только ученые и их охрана. Сейчас они пытались выяснить природу аномалии, чтобы придумать как с ними бороться в будущем на тот случай если при помощи прибора не получится задуманное.
После посадки пришлось пройти повторную процедуру идентификации. Ребята из службы охранения не хотели рисковать и пускать неизвестно кого вовнутрь. Хорошо еще, что мне не ставили никаких препон из-за документов отправленных мне на нейросеть Родериком. Теперь как оказывается я помимо национального героя и владельца верфи стал и советником по особо важным вопросам.
–А вот и ты, Макс?– поздоровался со мной Карвет.– Покажешь технику которой ты остановил рост аномалии.
–Показать то покажу, но вряд ли это будет тебе полезно. Я сам в ней не разбираюсь и с трудом могу создать, просто знаю для чего она существует и все,– произнес я ректору академии псионов.
–Я все же понаблюдаю, я изучил ту технику которую ты мне дал и понял принцип создания твоих техник, так что думаю у меня шансы понять, что ты делаешь есть.– слишком самоуверенно произнес Микс. В принципе его самоуверенность была вполне обоснована псион А5 уже по своим вычислительным способностям приближается к искинам, так что все возможно.
Не став тратить время на разговоры мы сели во флаер и подлетели к границе аномалии. После этого я вновь передал контроль над телом учителю и попробовал проследить, что же создает учитель, но это было за гранью моего понимания.
Спустя полчаса учитель мне вернул контроль, а сам отправился отдыхать. Даже ему создание этой техники давалось с огромным трудом, что уж говорить про меня, я просто не смогу сделать ничего подобного.
–Это А2 ранг как минимум по сложности,– произнес Карвет отмерев через минут десять после окончания создания мною техники. – Ты уверен, что всего А8?
–Уверен,– тяжело прохрипел я. По какой то причине создавая эту технику устает не только разум, но и тело.– Это единственное, что я могу создать подобной сложности и мне с трудом хватает на это всего моего резерва.
–Ну бывает и так,– произнес он,– К сожалению эта техника не мой уровень, вот в паре с несколькими моими знакомыми возможно и получилось бы, но их сюда на планету ничем не затянешь,– с сожалением произнес Карвет,– Тебе помощь нужна?
–Разве, что пожрать дай, а то бурда из скафандра больно уж не вкусная.– произнес я оторвавшись от трубки с питательной смесью.
–Вот носил бы меньше свой скафандр, то и питательная смесь не казалась бы тебе настолько отвратительной. Я вот к примеру в ней нахожу много вкусовых нюансов, могу даже по вкусу определить из чего ее создавали.– произнес Карвет.
–Да или ты,– не поверил я, как можно было любить эту гадость и находить в ней плюсы.
–Это ты зря,– произнес он,– Я действительно люблю ее съесть раз в пару лет.