Закончилось всё достаточно мирно отчасти потому, что Ненея к тому времени больше не являлась фавориткой Казинса и была переселена в общий дом. Не сильно этому расстроилась, как мне показалось, и Джон заявил, что он возьмёт на себя все обязанности анирана. Похохотал немножко, пребывая в лёгких объятиях «дыма забытья», и сказал, что продолжит пытаться вместо меня. Бабы посовещались в узком кругу и решили, что раз мы оба анираны, то бессмысленно перебирать — удовольствие не ахти какое и им нужен только результат. Я, конечно, обиделся слегка после таких заявлений, успокоил кинувшуюся на защиту Дейдру, и поблагодарил Джона за то, что согласился отдуваться в одиночку. В последнее время тот всё реже был в абсолютном адеквате, а потому не сильно сопротивлялся. Подмигнул мне, сказал, что справится и на этом собрание завершилось.
Вот так мы и жили не тужили нашей странной коммуной аж до прихода зимы. Ночи становились длиннее и холоднее, а дни намного короче. Лагерь просыпался с первыми лучами и принимался за работу. Мы торопились, стараясь закончить все постройки и сделать запасы. Насушили сладких и безумно вкусных фруктов, и радовались, понимая, что на зиму всего этого хватит с лихвой.
Я втянулся в эту нехитрую жизнь и был всем доволен. Когда последние листья упали с деревьев, Джон сказал, что пришла зима. Выделил нам на семью — Дейдра, я и Уислон — одни меховые сапоги, тулуп из козьей шерсти, толстый зипун, подбитый птичьим мехом, и смешную тёплую шапку.
— Зимы тут короткие, Иван, — он похлопал меня по плечу, когда я рассматривал это богатство. — Но холодные. Когда ударят морозы, зря на двор не выходите. Топите печь без перерыва, чтобы не выстудить хату. Благо дров запасли много. Ну и… занимайтесь чем хотите, — добавил он затем. — Думаю, Дейдра тебе сама всё расскажет. Но, на всякий случай, ещё раз проверь своё жилище. Разберись с теплоизоляцией и заделай щели.
И до самого первого снега именно этим я и занимался. Феилин, который на зиму переехал в общий дом, научил меня находить смоляные деревья и растапливать смолу. Смешивая её с сухим сеном, я заделывал каждую щель между каждым бревном. Попросил Морванда сделать пружину и прикрепил её к двери. Теперь она плотно захлопывалась и потерять таким образом драгоценное тепло, было невозможно. Соорудил Уилсону гнездо из сена и посмеивался, утверждая, что теперь он птица-наседка. Тот недовольно фыркал и, наверное в отместку, в конце осени начал линять. Злил хозяйственную Дейдру тем, что всю избу изгадил шерстью и её постоянно приходилось убирать. Но потом делал пару кругов вокруг ног девушки и та быстро успокаивалась.
Это действительно были хорошие деньки. Когда выпал первый снег, радовался весь лагерь. Я научил детишек игре в снежки и очень быстро эта игра набрала популярность. Клубки снега летали туда-сюда и частенько в этой игре принимали участие даже взрослые. Кроме совсем уже старых пердунов типа старейшины Элестина и Джона Казинса. Я же веселился наравне со всеми. Построил снеговика и помог пацанам его уничтожить. Вместе с ними бегал за Уилсоном, который вырос до размеров овчарки, и пытался отыскать в сугробах, когда он прятался. Шёрстка у матана стала белой-белой и рассмотреть его в снегу было проблематично. Оттого эта своеобразная игра в прятки приобретала особый шик. Племянники Руадара и сын Дагнара резвились во всю, но ни разу так и не нашли Уилсона. Он всегда выходил победителем в прятках и набрасывался на малышей, когда они пробегали мимо.
Но времена зимней благодати закончились с приходом холодов. Когда мороз ударил такой, что без шапки нельзя было выйти наружу, веселье прекратилось. Все заперлись по избам и в течение целой декады редко кто выходил за порог. Так, только по естественным надобностям.
Но и таким раскладом я был доволен. Меня устраивала жизнь с Дейдрой. Она была лёгкой на подъём, весёлой и жизнерадостной. Привязалась к Уилсону и даже разрешала ему ночевать на шкуре сунугая, которой мы укрывались. В самые сильные холода самодельная печка не особо выручала и мы были вынуждены прятаться под одеялом. И хоть ушастому хитрецу, судя по его поведению на дворе, холода были нипочём, он не упускал возможности поваляться в комфорте. Я недовольно бурчал, обвиняя его в хитрожопости, а он только снисходительно фыркал.
Но всё закончилось одни прекрасным днём. И этот день я никогда не забуду…
Часть 2. Глава 10