— От чёрт, — беззлобно выругался я. — Сам от горшка два вершка, а куда лучший охотник, чем я. Тебе-то хоть удаётся прокормить самого себя. Не то что мне… Правда, всё равно я бы не стал жрать сырую птицу, даже если бы поймал. Вот так вот.
Очередной хруст костями был мне ответом и я понял, что ему некогда разговаривать. А потом понял, что он вообще не умеет разговаривать и потёр виски: плохо дело. Я уже даже не задумываюсь на тем, с кем говорю и о чём. Мне даже не нужно от него, чтобы отвечал. Главное, чтобы слушал. Если он не будет меня слушать, я начну слушать самого себя. Я потом, гляди, и отвечать начну. Начну разговаривать сам с собой, как будто веду диалог, и это меня совсем не радует. А точнее — очень пугает. Пугает, потому что я уже не могу контролировать это процесс и неизвестно как скоро вообще перестану обращать на это внимание.
Я плотнее закутался в ветровку, благодаря небеса за то, что даже ночи здесь тёплые и попытался заснуть. Место я подобрал отличное, а потому упасть не боялся. Но сон не шёл. Пустой желудок урчал и затыкаться не собирался. Я ёрзал и пытался устроиться поудобнее, но всё было без толку пока отужинавший и принявший вечерние ванны котёнок, ориентируясь в темноте, как при свете дня, не почтил меня своим вниманием. Он нагло залез мне на грудь, покружился вокруг своей оси, словно изучал новую кровать, а потом свернулся тёплым клубком.
— Ну ты и наглец, — усмехнулся я. — Нажрался и спать? А я тут помирай с голоду? Может, мне тебя использовать, как подушку, а не тебе меня, как одеяло?
В тот же момент что-то произошло. Визуально ничего, но что-то изменилось. Мой разум словно что-то окутало. Какой-то наркотический кокон, вызывавший чувство полного умиротворения и расслабленности. Желудок всё так же урчал, но я глупо улыбался сам себе, ощущая совершенно непередаваемые эмоции. Ушла усталость, ушёл голод. Я как будто погружался в мягкое облако удовольствия. Глаза закрывались сами по себе и я чувствовал, что куда-то проваливаюсь. Где-то на задворках разума молнией пронеслась удивительная мысль и я нашёл в себе силы посмотреть на котёнка. Он не отводил от меня своих больших жёлтых глаз и взглядом, казалось, убаюкивал.
— Неужели ты?.. — язык подчинялся с трудом, но всё же я смог выдавить из себя пару слов. Но ответа я не дождался и в следующее мгновение уже спал.
Очнулся я от радостного птичьего чириканья, которое в следующий же момент перешло в предсмертный вскрик, а потом в хрип. Мелькнувшая паническая мысль заставила меня вскочить и я чуть не полетел вниз. Неудачно пошевелился на ветках, но успел ухватится и удержать равновесие. Поколол руки, но спас себя от падения. Грохнулся бы с такой высоты — точно бы что-то сломал. А этого мне совсем не хотелось. Несмотря на невероятную регенерацию, неизвестно чем бы закончилось такое падение.
Я выругался и принялся озираться. Виновницу моего пробуждения… Вернее виновницу и виновника я обнаружил быстро. Котёнок смачно хрустел тонкими костями, разбрасывая во все стороны перья бедной птички. Он сидел у моих ног и, казалось, не обращал ни на что внимание.
— Эй, Уилсон, я из-за тебя чуть не шмякнулся, — погрозил я ему пальцем. — Охоться в следующий раз где-нибудь в другом месте. Хищник, блин…
Ответом мне было очередное похрустывание и мой желудок опять заурчал. Хоть вид распотрошённой птички не вызывал аппетита — скорее наоборот, — но я тут же вспомнил, что ел в последний раз очень давно. Вернее, забыл, когда ел в последний раз. И скоро я дойду до такого состояния, что буду готов присоединиться к скромной трапезе котёнка и не поморщусь при этом.
Зевая, я осторожно спустился с дерева и не заметил никакой опасности. Сбросил одежду и балдел в прохладой воде. Пытался высматривать рыбёшку, но она, как на зло, попряталась. Даже улиток, которые обычно собирались на собрание у берега, и тех не было. Никто не испытывал желание угодить мне в желудок.
Я напился до отвала, вспомнив бородатый анекдот про ведро воды, которое по калорийности заменят одно яйцо, сам посмеялся шутке и свистнул котёнку.
— Идём, малыш, — сказал я, одеваясь. — Нас ждёт очередной увлекательный день в дороге. Будем идти до самого вечера. Нам надо оторваться. Ты ж меня предупредишь, если что?
Котёнок смешно рыкнул, показав крошечные клыки, спрыгнул с дерева и застыл как солдат по стойке смирно. Картинка в моей голове нарисовалась столь чёткая, что я в очередной раз присвистнул.
— Слушай, я тебе человек разумный всё-таки, а не средство передвижения, — укоризненно произнёс я, когда понял, что он требует взять его на руки. Нисколько не сомневаясь, он запрыгнул на ладони, а потом устроился на плече. Острые коготки пробивали сквозь ветровку и я слегка поморщился. — Ничего-ничего, придёт время и я буду на тебе ездить, а не ты на мне.