Я потупила взор, и Джейд отпустила мою руку. Мог ли сегодняшний день стать еще хуже?
— Все в порядке, — пискнула я. Хотя на самом деле, конечно, никакого порядка не было и в помине.
— Прислушайтесь к моему совету и бегите из города, — прорычал Лукас, утаскивая жену прочь. — У вас осталась максимум пара часов.
Я смотрела им вслед, пока за ними не закрылись двери лифта. В кармане моей толстовки затрезвонил телефон, но я решила, что звонил Деклан, и даже не подумала ответить. Меньше всего мне сейчас хотелось слушать его вопли. Если бы мне дали спокойно добраться до гримерной и перевести дух, я бы потихоньку придумала, как все исправить. Я бы позвала Лорелею, попросила посидеть со мной и вместе поискать выход.
Ища способ исправить величайшую ошибку в своей жизни, я то и дело вспоминала слова Сент-Джеймса.
Максимум пара часов?
Меня затошнило от беспокойства, не имевшего никакого отношения к грядущему скандалу. Я уже готова была позвонить Харли и попросить у него защиты, когда кто-то грубо схватил меня за руку. Вскинув голову, я посмотрела в гневно блестевшие голубые глаза Деклана Салливана.
— В мой кабинет, сейчас же, — прошипел он, потащив меня по коридору. В студию начали стекаться люди, и все они смотрели на нас. Кто-то хихикал, и я слышала реплики вроде «хуже домашнего порно».
Как только мы добрались до кабинета, Дек хлопнул дверью так сильно, что загремели рамки на стенах. Я была готова провалиться сквозь землю.
— Тейлор, у нас ведь так хорошо все шло, — отрезал Дек.
— У нас с тобой?
— Нет, — презрительно расхохотался он, кипя от злости. — Я о шоу, черт возьми!!
Я вздрогнула от резкости его тона. Кто бы мог подумать, что два месяца назад этот человек был во мне на глубине шести дюймов. Потому что всем понятно, что один дюйм я накинула ему для красного словца. У него совершенно точно было не больше шести.
— Так получилось. Мы с Харли…
— Выходит, теперь вы пара? — он схватил со стола пресс-папье, и у него начали раздуваться ноздри. Дек крепко стиснул несчастный брусок, словно хотел кинуть его в меня. Он был вне себя.
— Мы с ним пара уже два месяца, — проворчала я.
— Я думал, ты дождаться не можешь окончания шоу, — вскинул Дек взгляд. — Ради нас. Помнишь?
Я в замешательстве сморщила нос. Нет, я не помнила. Я бегала за Декланом три года. Он только манил меня перспективой отношений, ни разу не дав мне чего-то существенного.
— Дек, — медленно начала я. — Не сходи с ума. Наверняка ты за это время встречался с другими женщинами, — почему-то я все еще цеплялась за надежду, что на самом деле Дек хотел только меня. Я ждала от него опровержений.
— Я трахался с Лорелеей, — выпалил Дек. Как только слова вылетели из его рта, он швырнул пресс-папье в окно. К счастью, стекло было противоударным, так что брусок с громким стуком ударился о прозрачную поверхность и отскочил от нее.
— Понятно, — прорычала я, попятившись к двери. — Ты слишком зол. Я буду в гримерной. Придешь, когда остынешь. Я понимаю. Я все испортила. Но никто не давал тебе права бросаться вещами и закатывать истерики. Именно мое голое тело случайно увидела вся Америка. Наименьше, что ты мог сделать — немного посочувствовать мне из-за промаха. Но ты лишь втаптываешь меня в грязь. Не говоря уже о том, что трахнул мою единственную подругу. Я думала, между нами было нечто большее.
— Я трахал тебя, потому что ты всегда была рядом и нуждалась во мне, — покачал головой Дек. — Но теперь можешь распрощаться с моим Бенджамином.
— С Эйбом Линкольном, придурок, — вышла я из себя и показала ему средний палец. — Настоящий Бенджамин был во мне вчера вечером, и он точно не твой, — я обожгла его взглядом. — Харли засунул его в мое влагалище. А не в дурацкий шелковый кошелек!
Дек открыл рот, и внезапно мистер GQ напомнил мне не более чем пластиковый манекен. Что я когда-то в нем нашла? Не дожидаясь его ответа, я выскочила за дверь. При моем стремительном приближении Лорелея шмыгнула в чей-то кабинет. Она не стоила того, чтобы ее преследовать.
Слезы жгли мне глаза, и я промчалась мимо всех людей на своем пути, проигнорировав их заинтересованные взгляды. Добравшись до гримерной, я едва сдержала безобразные рыдания. Себастьян и Стейси — визажист и парикмахер — мудро промолчали и принялись за работу. Мне пришлось очень постараться, чтобы не расплакаться и не испортить результат их тяжелого труда. Два часа спустя я напоминала телеведущую, знакомую зрителям Америки и ходившую перед камерой в одежде.