— Две недели, — ответил Харли. — Как там дела? — он подразумевал США.
— Плохо, парень, — стиснул зубы Эд, помрачнев еще больше. — Проклятая страна летит ко всем чертям. Два дня назад мне пришлось застрелить человека.
— Можно поточнее? — напрягся Харли, и я съежилась за его спиной.
— Один урод решил, что может подкрасться к моему дому и зарезать моих цыплят, — пожав плечами, Эд снова сплюнул и, вернувшись к грузовику, порылся в кузове. — Вот я в него и пальнул.
Меня охватил ужас, и я крепче вцепилась в ружье. Нервно глянув на меня, Харли кивком указал на пикап.
— Сядь в машину, — одними губами произнес он.
Послушавшись, я быстро забралась в салон и заперлась. Старик показался мне расстроенным и страшным. Пока он прицеплял трос к бамперу нашего пикапа, я сидела в салоне. Харли быстро сворачивал лагерь. Забравшись ко мне, он был напряжен.
— Мне он не нравится, — прошептала я.
— Мне тоже. Нам нужно поскорее вернуться на чертову дорогу, — напряженно посмотрев на меня, Харли сжал мое бедро. — Не знаю, что нас ждет, но не чувствую себя в безопасности на его земле.
Несколько минут спустя нас вытащили из ямы, и мы поехали по главной магистрали, оставив пугающего старика позади. Печка работала и согревала мои замерзшие конечности, но я никак не могла расслабиться. Как не мог и Харли, судя по его хватке на руле, от которой побелели суставы. На дороге никого не было, что весьма тревожило. Конечно, нам встречались припаркованные и брошенные машины. Дорогу вокруг них усеивало битое стекло.
— Две недели очень долгий срок, — пробормотал Харли, переплетя наши пальцы.
— Куда все пропали? — спросила я.
— Не знаю, но опасность может поджидать нас за каждым углом. Нам нужно быть начеку. Стреляй в любого, кто даже просто странно на тебя посмотрит, — он сжал мое бедро, не переставая напряженно осматривать дорогу и окрестности.
— Харли, — выдохнула я. — Мне страшно.
— Мне тоже, детка, — он быстро чмокнул меня в щеку. — Мне тоже.
***
— Здесь безопасно? — спросила я, когда мы свернули на длинную тихую лесную дорогу. У нас заканчивалось топливо в баке, и мы не ели с прошлого вечера. Харли не хотел останавливаться и ехал до самой ночи.
— Безопаснее, чем на главной дороге, — сказал он, съехав на обочину. — Куда пропали люди?
— Не знаю, — сглотнув, я пожала плечами. За весь день мимо нас не проехало ни единой машины. Ни одной за много часов.
Харли выбрался из пикапа и пока заправлял бак, я нашла в кузове немного венских колбасок и банку сладкой кукурузы. Ужинали мы спешно, чтобы не задерживаться на одном месте. Нам нужно было добраться до Монтаны. Судя по дорожным знакам, мы были где-то в Миннесоте неподалеку от границы Северной Дакоты.
Радио молчало.
Пока мы ехали в темноте, на магистрали не промелькнуло ни малейшей вспышки света.
Казалось, весь мир просто исчез.
— Мне не нравится ездить ночью, — проворчал Харли. — Такое чувство, что мы как на ладони.
— Значит, остановимся?
— Да, — почесав бороду, он утомленно посмотрел на меня, — но мы не будем ночевать под открытым небом. Поспим в машине. Если с тобой что-нибудь случится, я никогда себе не прощу, — хрипло добавил Харли.
Я кивнула, не решившись заговорить и боясь расплакаться. Когда социальный работник усадил меня на стул в кабинете директора и сообщил, что погибли мои родители, я была опустошена и испугана. Но ничто не могло сравниться с ужасом сего момента, охватившим меня и сковавшим мой живот. Я за свою жизнь побывала во множестве неоднозначных страшных ситуаций и могла сказать, что никогда еще так не влипала. Ни разу.
Проехав через непроглядную тьму, Харли припарковался позади заброшенного здания и заглушил двигатель.
— Сегодня я тебя согрею, — заверил он. — Иди ко мне.
Забравшись на колени своего огромного бородача, я оседлала его и легла ему на грудь. Он гладил меня по волосам, и я слушала, как дико громыхало его сердце. Харли нервничал. Сжав объятия, я запрокинула голову и поцеловала его идеальные губы.
— Мы справимся, — уверила я. — Доберемся до твоего дома в Монтане. С нами ничего не случится. Ни в коем случае. Мы только нашли друг друга.
— До нашего дома. Доберемся до нашего дома, — исправил Харли.
Запустив пальцы в его спутанные волосы, я страстно поцеловалась с ним, надеясь передать ему свои всепоглощающие чувства. Член подо мной затвердел, и я бесстыдно потерлась об него. Харли застонал и без малейшего предупреждения начал срывать с меня одежду. Было непросто раздеться в тесном салоне, но я умудрилась стянуть с Харли рубашку, расстегнуть его штаны и снять свои. Зарычав, он сорвал с меня футболку и впился пальцами в мои бедра. Еще несколько секунд, и я освободила член, тут же скользнув на него. Мы с Харли застонали в унисон.