– Ух ты! – воскликнул Кирилл. – Он все-таки жахнет?!
– А чему ты радуешься-то? – фыркнула Аня. – Твои предки и без всякого астероида поди вешаются. Ты им персональный конец света организовал.
Кирилл сник.
– Ладно, часа через полтора сядем, и там уже ясно будет, что делать. А ты, – Артем вытянул палец в сторону мальчика, – чтобы сидел тише воды и ниже травы, усек?
– Усек, – кивнул Мухин.
– Есть хочешь?
Мальчик недоверчиво взглянул на пилота, потеребил рукой хрустящий батончик и кивнул.
– Петь, поищи на камбузе, чем этого героя накормить, – велел командир механику.
– Будет сделано, – Петя незаметно погрозил Мухину пальцем.
– Садись, Кирюш, – Давыдов подвинулся, похлопав по широкому соседнему креслу. – Будем вместе дорогу коротать. У нас тут видишь, бизнес-класс, места много.
Кирилл, успокоенный, что гроза так быстро миновала и никаких дополнительных санкций вроде не предвидится, прильнул к иллюминатору. Раз уж так получилось, он увидит и узнает как можно больше из этой незапланированной поездки.
*
Владимир Грач
В полете до Холли не происходило ничего из ряда вон, французы вели себя тихо и вежливо, и Грач полагал, что неприятности начнутся на пересадочной станции или по дороге в оазис. Пилоту, скажем, внезапно станет плохо, управление возьмёт на себя Патрисия... Но на Холли он узнал, что вертушку, которую зафрахтовал Юрка, местные начальники самовольно заменили на полное недоразумение, и едва в голос не рассмеялся. На таком «комаре», который им предоставили, не только в Аргентину, даже с улицы на улицу перелететь будет страшно.
– Извините, но из-за астероида у нас форс-мажор, – сказал начсбыта с предельно вежливой маской на лице. – Ваша группа небольшая, и мы выделили для вас пассажирский вертолет. Разницу в цене мы компенсируем за счет дополнительного бесплатного рейса на обратном пути. Вам же понадобиться вывозить мусор и контейнеры из долины? Вот и сочтемся.
После сногсшибательных новостей о том, что и половины этого самого груза им в долину не сбросили, на замену вертолета Паша среагировал вяло. Главное, что б летало и не сломалось в пути, а как оно выглядит – все равно. Однако Грач тайком проследил за боссом, и даже когда тот отозвал Патрисию в сторону, чтобы пообщаться наедине, не постеснялся подкрасться поближе, чтобы подслушать.
Своего аморального поведения Грач не стеснялся, поскольку хотел, во-первых, посмотреть на реакцию Патрисии, когда она узнает про замену хорошего вертолета, а во-вторых, точно знать, на чьей стороне Паша.
– Я все-таки вернусь к нашему предыдущему разговору, – сказал Долгов.
– Поль, ты опять за свое, – голос Пат звучал устало, – ты мне не доверяешь?
– Я вижу, как вы постоянно переглядываетесь. Он тебя шантажирует? Твой отец задолжал его отцу? В чем причина, что ты его боишься? Боишься, но едешь с ним в оазис!
– Я никого не боюсь, не выдумывай! Это все Жак – он пытается подговорить Доберкура, чтобы тот вмешался. Ципинь сюань стоит огромных денег, но я по-прежнему с тобой, милый, их интриги нас не коснутся, обещаю.
– Жак производит впечатление адекватного человека. Мы с ним четко обговорили, что я отдаю ему пещеру и ее содержимое за исключением одной единственной вещи. Дюмон может вернуться сюда через год, через два - да хоть ежегодно проводить лето в оазисе и исследовать пещеру! Уверен, дело не в нем, а только в Доберкуре. У вас с ним какая-то общая тайна…
– Ты немножко ревнуешь меня, вот в чем дело! Ги поругался с родителями, и те оставили его совершенно без средств – я же рассказывала тебе его историю или ты забыл? Пусть сейчас Ги только секретарь, но находки из пещеры помогут ему сколотить состояние. Дюмон без него никто.
– Пат, я не об этом. Почему ты делаешь вид, будто не понимаешь меня?
– Я и правда не пойму, чего ты хочешь. Я люблю тебя и твои интересы это мои интересы. Как можно в этом сомневаться, после всех клятв, которые мы дали в канун самой волшебной ночи?..
Грач слушал и не верил ни одному ее слову, но Паша, кажется, был готов и дальше обманываться. Володя в который раз зарекся иметь доверительные отношения с женщиной – они делают уязвимыми, превращают нормального мужика в тряпку. Грач настолько увлекся попытками убедить в этом самого себя, что едва не пропустил ту часть разговора, что касалась вертолета.
Патрисия к замене осталась равнодушна.
– Какой симпатичный! Миниатюрный и внутри очень миленький. Судя по твоему фото, сидения в салоне обтянуты натуральной кожей?..
Володя поскреб подбородок: не ошибся ли Ашор в предположениях? А потом вдруг вспомнил, что у Паганеля тоже будет вертолет. И по всем характеристикам белоконевская вертушка куда лучше «комара» с кожаными сидениями. «Вот, значит, на что вы нацелились. Губа не дура», – подумал он. Грач верил Ашору в том, что касалось французов. Его выводы и догадки были стройными и логичными. К тому же в палаточном лагере загадочный пазл наконец-то сошелся…
*
– Ты ходил к Паганелю, – утверждающе произнес Володя, когда они глубоким вечером шептались в палатке при свете фонаря. – Это ты письмо Анонима с пола поднял и переложил на стол. Из письма и про Ишевича узнал.
– Узнал, положим, не из письма, имен там не указывалось, – в главном Ашор запираться не стал, – но сам метод общения с историком навел на определенные мысли.
– А чего ты к Паганелю вообще пошел? Да еще в отсутствие хозяина.
– Хотел понять, чем он так французов завел. Жак Дюмон устроил на лекции типичную провокацию. Требовалось выяснить, кому Геннадий мешает больше: самому Дюмону или тому, кто за ним стоит.
– Выяснил?
– Анонимка помогла. Французы искали не столько исторические сенсации у него в каюте, сколько подсказку, под чьим наблюдением Геннадий находится.
– С чего ты взял?
– В комнате до меня кто-то побывал. Я нашел миниатюрную видеокамеру, прилепленную к картине над столом. Немного грубая работа, но Геннадий бы ее все равно не заметил. А вот куратор мимо не прошел бы, но предварительно все же успел засветить свою физиономию. На мое счастье, я раздавил жука до того, как он был подключен к следящему компьютеру.
Грач качнул головой, признавая логику. Больших тайн жучок все равно выдать бы не успел, но связи вскрыл, это точно. А если бы вместо них с Юркой к Паганелю заявился сам Ишевич, как планировалось... получалось, Ашор в какой-то степени спас его операцию.
- Красть бумаги визитер не стал, на столе был настоящий хаос, в котором за минуту-другую не разобраться, - продолжил Визард. - Да и пишет Геннадий как курица лапой, для иностранца это дополнительное препятствие. Наверно, французы понадеялись на оставленный в лекционном зале компьютер, именно в нем западный человек хранит важную информацию. Трудно представить, что в наш век кто-то распечатывает файлы, чтобы поработать по старинке.
– Но как ты догадался про Ишевича? – не унимался Грач.
– Раз лаборатория Долгова была связана с военными, у меня поначалу было два кандидата: ты и твой напарник. Но ты пришел к Геннадию в открытую и после визита стал до девушек докапываться. А Дима Ишевич за твоей активностью зорко наблюдал, но не вмешивался. Сложить два и два, чтобы вычислить, кто из вас двоих тайный агент, было нетрудно.
- А Патрисия нас перепутала.
- Тебе повезло, что ты ее на острове не засек. Живым на корабль не вернулся бы.
– У меня черный пояс и второй дан, – ввернул Грач. Хвастаться он не любил и не видел смысла, но тут его слегка заело. И без того он чувствовал себя полным дураком, которого никто всерьез не воспринимает, так еще Ашор намекнул, что он не справится с невооруженной бабой.
Ашор взглянул на Володю серьезно, без обычной своей мягкой полуулыбки.
– Второй дан это хорошо, – произнес он, – это твое важное преимущество. И Патрисия, кажется, не имела доступа к личным делам.
– А с какой стати она бы имела этот доступ? Дела хранятся не в домашнем сейфе, знаешь ли.
– Французам откуда-то поступила информация о том, что с ними следует сопровождающий от Министерства обороны. Спровоцировав Геннадия, они стали ждать, кто придет к нему на помощь. Ты нечаянно с ним засветился, да и в столовой сидел за одним столиком, вот и попался на крючок.