- Ты права, - произнесла Патрисия, опуская глаза,- не стоит откладывать.
- Неудобно… - начала Вика, но Егорова не дала ей продолжить.
- Неудобно бомжихой ходить! – и она, схватив Завадскую, потащила ее из домика. – Пат, не отставайте, а то все решат, что вы жадничаете.
– Не люблю бесцеремонных людей, – сообщил Долгов, когда за женщинами закрылась дверь.
– Аня по совести поступила, – вступился за Егорову Сергей. – А вот ваша жена могла бы и раньше догадаться, что у человека, пережившего крушение, ничего не осталось. Сама-то Патрисия первой в баню побежала и полбака на себя истратила. Вика же в это время в дырявом свитере и с больной спиной полы в спальне мыла, а она вам не Золушка!
- Сережа, не стоит говорить в таком тоне, - сказал Громов, – это ни к чему хорошему не приведет.
- И вообще не твое дело мою жену обсуждать! – Долгов поднялся на ноги. – Горячей воды для нее пожалел?
- Тихо, Паша, - Грач положил ему руку на плечо, принуждая оставаться на месте. – Мы все устали и все на нервах.
- Пусть извинится!
- Интересно, за что? – полюбопытствовал Давыдов. – Я никого не оскорблял, лишь констатировал факты. О себе Пат думает куда больше, чем о других. Или вы, господин миллионер, считаете себя с женой людьми высшего сорта? Думаете, вам все позволено из-за денег, да только тут ваши деньги это тьфу! Жизнь вы себе на них не купите и уважение тоже.
- Сергей, не надо!- повторил Громов.
- Я всего лишь за справедливость. Почему господин Долгов постоянно командует? Кто ему дал право указания раздавать, что брать, что не брать, где идти, как санки тащить? Весь день нам шпынял! А лучше бы за женой смотрел, она сегодня явно не переработалась. Две консервные баночки в мешок положила – и вся ее помощь!
- Да как ты смеешь! – Павел покраснел и рванулся к актеру, но Грач успел его придержать. – Язык свой укороти!
- Так дело не пойдет, - Ишевич тоже встал, - ребята, давайте успокоимся и будем вести себя как порядочные люди.
- А я спокоен! – гаркнул Долгов. – Но не позволю всяким наглецам…
- Хватит! – тоже не сдержался Грач. – Оба заткнитесь и забудьте все, что наговорили. Ясно? Этого разговора не было!
Кирилл поежился от громких голосов и покосился на Доберкура. Тот ухмылялся.
- Правда, Сережа, не нагнетайте, - пробормотал Белоконкв.
Павел дернул плечом, скидывая руку Грача, но Володя жестко ухватил его под локоть:
- Пошли-ка прогуляемся немного, остынем!
- Отстань, Вов!
- Не отстану!
- То есть, ты не нас с Патрисией защищаешь, а его?
- Ага, ты еще напомни, кто кому зарплату платит! – опять не сдержался Давыдов.
- Дим, займись им! - Грач кивнул Ишевичу, - А я с Пашей разберусь.
Давыдов откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки. Виноватым он себя точно не чувствовал, но хорошо, хоть к драке не стремился.
Вывести Долгова на улицу оказалось легко, он и сам был рад покинуть комнату. Громов, поколебавшись, отправился за ними следом.
- Угомонился наконец? – спросил Грач Долгова. – Могу уже тебя отпустить?
- Можешь, - буркнул Паша, растирая лицо. – Однако актеришка тот еще смутьян и подлец!
- Полегче, Паша, вы оба погорячились, - миролюбиво произнес Громов. – Не стоит раздувать конфликт из-за ерунды.
- Ерунды? По-твоему, гнобить мою жену из-за лишнего литра горячей воды позволительно любому, и это ерунда?
- Патрисию обвиняют не в том, что она истратила на себя горячую воду – это так, повод для придирки. Ее считают главной виновницей того, что случилось с нами, ты и сам это прекрасно понимаешь. Надеюсь, что у нее хватит сообразительности повернуть ситуацию к лучшему, и вот тогда ее старания оценят.
- Не обижайся, Паш, но люди не бесчувственные болваны, - присоединился к Громову Грач. – Поговори с ней! По-хорошему поговори. Пусть сейчас ведет себя скромнее.
- Завтра утром пойдем в пещеру, - сказал Павел после. непродолжительного молчания. – Там Пат будет в своей стихии. Она всем докажет, что не бесполезна. Кому-то полы мыть, а кому-то головой работать.
Громов задрал голову, созерцая изломанную линию гор:
– Я бы не стал торопиться, Паш. Ашор считает, есть другой способ выбраться: искать проход из долины.
- Ашор фантазер, и я ему не очень верю!
- А я не очень верю Патрисии, - тихо заметил Грач. – Я расспросил мальчика по дороге сюда, он был свидетелем страшных вещей. Ты догадывался, например, что это именно она едва не сбросила нас в океан на острове Обмана?
- Ее могли заставить, мы же не знаем всего.
- Доберкур остался на корабле, - спокойно возразил Грач. – На острове находились только Пат и Дельфина. Последняя обеспечивала ей алиби. Если бы Патрисия не хотела, у нее был миллион способов отвертеться от задания. Сказать, что не получилось – свидетелей же не было, никто у нее не стоял над душой. Но она предпочла идти до конца и едва нас не угробила. Тебя чуть не убила, Паш! Услышь же ты меня наконец!
- Чего ты от меня хочешь? – устало произнес Долгов. – Чтобы я ее предал, как она меня? Отплатил той же монетой? А что, если она и в половину не так виновата, как оно выглядит- кем мы будем, если не разберемся?
- Все никак не можешь признать, что зря на ней женился? – риторически вопросил Грач. – Ей никто не нужен, Паша. Ей нужен только «бублик».
- Но она все еще моя жена, понимаешь? Я хочу ее понять. По-моему, самое время.
– Послушай, мы не призываем ее немедленно линчевать, - вступил Громов. - Просто надо обязательно довести до сведения остальных оба варианта, выслушать и Патрисию, и Ашора. Мы же об этом договаривались! «Черное солнце» непредсказуемо, вдруг именно Ашор прав, и от пещеры лучше держаться подальше?
- Думаешь, мне охота туда лезть? Да в гробу я видел все эти пещеры! Я лучше неустойку заплачу, лучше всю оставшуюся жизнь с хлеба на воду перебиваться стану!
- Вот и не будем пороть горячку. Надо все взвесить и обсудить в спокойном состоянии ума.
- Так пойдем и обсудим!
- Сегодня – нет, - жестко сказал Громов. – Сегодня получится еще один скандал. Все на взводе. Пусть переварят свалившиеся на нас новости, а утро, как известно, мудренее. У нас есть немного времени, чтобы успокоиться.
Тут к ним со стороны спального барака быстрыми шагами направились Аня и Вика.
- Юра, хочу спросить, а где чистые полотенца? – крикнула Вика. – Ты говорил, где-то есть…
- Правая дверь склада, верхняя полка, завернуты в бумагу, - откликнулся Юра, не задумываясь.
- Спасибо! - Вика кивнула, а потом вдруг порывисто обняла Аню: - И тебе тоже спасибо! Я бы так не смогла!
- Не за что, перестань,- Аня засмущалась. – Раскулачить капиталистку оказалось не так трудно. Ладно, сейчас Ашор из бани выйдет, и мы вместе пойдем, хорошо? Я тоже мечтаю о горячей воде, и чтобы согреться, и чтобы отмыться…
Они удалились, старательно делая вид, что жизнь продолжается, несмотря ни на что, хотя голоса у них были напряженными и немного грустными.
- «Раскулачить капиталистку»! Боже мой, не думал, что услышу такое когда-нибудь, - печально произнес Павел. - Классовая борьба какая-то. А не думали, что Доберкур только этого и добивается? У него рожа была, как у сытого кота. Мы грыземся, а ему приятно.
– Тут Доберкур ни при чем, у Ани с Пат давняя вражда, - сказал Грач. – Помнишь цирковой номер со стрельбой? Оружие у Ани оказалось настоящим.
- И что? Причем здесь моя жена?
- Так ее затея. Я с капитаном говорил, он подтвердил. Патрисию нельзя недооценивать. Вот зачем, скажи мне, ей понадобился пистолет в Антарктиде? Я пустой, Дима пустой, оружие есть у Доберкура и было бы у твоей жены. Вопрос: с чего бы так?
- Она не такая, - упрямо сказал Павел. – Наверно, я все же хотел бы дать ей последний шанс оправдаться.
– Ты ей веришь? – прямо спросил Громов. – Или боишься, что в противном случае она не станет нас вытаскивать?
– На знаю. Я верю, что в ней осталось что-то хорошее. Я не могу это растоптать, это будет ошибкой.
Юра вспомнил, как сам отстаивал перед Володей честь Виктории, и ничего не ответил..