– Ладно, что ты предлагаешь конкретно?
– У меня хорошая задумка. Мы поднимаемся в пещеру все вместе, но дальше в Хранилище я пойду одна. Вы останетесь снаружи ждать моего сигнала.
Аня сощурилась:
– А не хочешь ли ты удрать вместе с Доберкуром по тайному ходу, а нас бросить?
– Да что же вы все твердите одно и то же?!
– Ты давала повод.
Патрисия устало качнула головой:
– С наскока никто не может выйти. Надо ждать, когда откроется портал или пытаться повлиять на испорченный артефакт с помощью Ключа. Долго пытаться.
– Тогда зачем тебе входить к Доберкуру одной?
– Ги нужен Ключ и нужен ципинь сюань из его старинных пророчеств. Он не станет меня убивать сразу, и я успею сказать, что хочу удрать с ним. Он поверит, потому что у него повышенное чувство самосохранения, и того же самого он ждет от других. Я скажу, что Ги не сможет справиться без моих подсказок и заставлю его помочь с «черным солнцем». Ему понадобятся обе руки, и он уберет пистолет. Мы попытаемся переключить режим на «солнце», но без Ключа команда не пройдет. Это будет… как это по-русски? Несанкционированный доступ. «Солнце» вспыхнет и выведет из строя Ги, он упадет. Тогда Володя и Поль ворвутся и схватят его. Ликвидировав Доберкура, мы спокойно сможем заниматься артефактом.
– А если не получится?
– Я не воин, мне нужно посоветоваться с тем, кто понимает в битвах. Мне нужно одобрение Володи. Пусть он корректирует мой план, но только не лезет вперед. Доберкур нас в живых не оставит. Если Ги спустится на станцию и начнет искать подлинный Ключ, никто не сможет ему возразить. Он не просто будет убивать, а вполне способен на пытки. И тогда кто-то обязательно проговорится, выдаст, что у нас есть механический аналог, без которого уже ничего не получается.
Аню передернуло.
– Когда Володя сказал, что ты интригуешь, он был прав. Ты хитрая стерва.
– Но сейчас я интригую в ваших интересах!
- Ты готова рисковать своей жизнью?
– Это слабое место. Я хочу жить, но выжить без риска не получается. Я знаю, где надо укрыться, когда «черное солнце» вспыхнет. Да, все приблизительно, но вы останетесь целы. Вас укроют створки ворот Хранилища.
Аня задумалась и молчала довольно долго.
– А с мужем ты говорила?
– Володя запретил к нему приближаться. Возможно, несерьезно, но я не уверена, что стоит дразнить его. Грач для успеха гораздо важнее. Я поговорю с Полем после того, как ты поговоришь с Володей и он даст добро.
– Тебе трудно верить. Вот ты утверждаешь, что Ги отправился в пещеру, а если нет? Если он прячется где-то в долине, а мы все уйдем, оставив на станции ребенка и двух бесполезных взрослых.
– Я не стану действовать в интересах Ги Доберкура и не хочу, чтобы кто-то еще умер. Когда «солнце» вспыхнет, я успею сгруппироваться, но остальные могут не успеть и пострадают вместе с Ги. Безопасное место только у самого подножия артефакта, оно очень маленькое, а остальное пространство будет выжжено, спрятаться от испепеляющих лучей в Хранилище невозможно.
– И Ги этого не знает?
– Надеюсь, что не знает. Это тайна моей семьи.
– Твоей семьи… Что ж тогда катары в Монсегюре не испепелили войско осаждавших их крестоносцев?
– Они не хотели убивать. Они сами готовы были умереть, лишь бы не становиться убийцами.
– Да как же? Они же рыцари и воевали!
– Одно дело - личная доблесть на поле боя, когда все зависит от твоего умения и мастерства, и совсем другое, когда одним касанием кнопки ты готов убивать всех подряд десятками и сотнями. Сейчас такого, наверное, действительно не понять. И «Солнце» это не оружие, это счастье и целительная сила. Хотя иногда оно способно сильно навредить.
– Антарктическое «солнце» работает с перебоями, – напомнила Аня.
– Я знаю и сегодня постараюсь вычислить временной интервал при прохождении команд. Я буду готова.
Аня вновь прислонилась к стене и прикрыла глаза, размышляя.
– Ты на меня злишься, – вновь заговорила Патрисия, – не простила мне Сережу. Но Володя тебе гораздо дороже. Я не желаю ему зла. Я и Сереже не желала – так получилось.
Аня оттолкнулась от отпоры, и неожиданно почувствовала, как мир закружился и поплыл перед глазами.
– Тебе тоже плохо? – спросила Пат.
– Это нервное. Я сильно психанула на пожаре.
– Это влияние вихревых процессов в атмосфере. Некоторые люди более чувствительны к ним, другие менее, но рано или поздно это коснется всех. Я тоже сегодня ощущаю туман в голове. Чем дальше, тем хуже нам будет.
– В дневнике метеоролога нет упоминаний о болезнях, даже наоборот, там говорится о быстром заживлении ран.
– Прошло столько лет. На них не падал астероид, у них не было настоящего Ключа. Сейчас «солнце» последовательно выполняет несколько программ: исцеляющих и губительных. Эта путаница вредит. Лекарство превращается в яд, который разъедает нас изнутри. Мы перестаем быть адекватными. Мы сойдем с ума быстрей, чем закончатся консервы. Надо решаться, Аня, время работает против нас.
– Хорошо, – Егорова нервно сглотнула. – Я подумаю о том, как убрать с дороги Доберкура.
– Спасибо.
– Не благодари. Это просто месть. В гибели Сережи Доберкур виновен куда больше тебя. А после того, как он хладнокровно застрелил Диму, живым он из долины уйти не должен.
– Что мы скажем Володе?
– Боюсь, он нам в этом не помощник. Но я обязательно что-нибудь придумаю и найду, с кем посоветоваться!
– Может быть, привлечь Ашора?
– Может быть… Я займусь этим прямо сейчас. Ашор плохого не посоветует.
*
Кирилл с механическим ключом не справился. И даже несмотря на то, что ему помогали всем миром, к возвращению Ашора почти ничего готово не было. Пат, Гена, Вова и отчасти даже Жак после трехчасовых споров так и не пришли к единому мнению, как именно следует это собирать и что подправить.
Первая закавыка случилась из-за паяльника. В наличии были бензиновая лампа, которой Кирилл просто испугался – так громко и шумно она работала, исторгая из себя длинный язык синего пламени, и маленький неэлектрический паяльник. Последний тоже надо было нагревать на открытом огне, и Володя вознамерился приспособить для этих целей примус.
– Примус не отдам! На чем мне ужин готовить прикажете? – возмутилась Завадская. – Вы сейчас второй пожар устроите!
– Не устроим, – обещал Геннадий, – люди тысячелетиями подобными инструментами пользовались и ничего.
– Паяльник лучше подходит для мелкого ремонта, поэтому без примуса, Викуля, нам никак, – втолковывал ей Грач. – А лампой, пардон, только цинковые гробы хорошо запаивать.
Примус Вике все-таки удалось отстоять – обошлись спиртовкой. Но конец дискуссиям это не положило. Разложив перед собой инструменты, мужчины минут сорок потратили на то, чтобы выяснить и продемонстрировать друг другу принцип их работы. Кирилл охотно учился, выслушивая комментарии Володи и Гены. И только перебрав все, что имелось в наличии, мужчины обратили наконец взоры на механического монстра. От генератора подбора несло горьким дымом и солидолом – убойная смесь, заставившая Володю постоянно чихать и кашлять.
– Да мы сами, ты лучше отдохни, – убеждал его Белоконев, но Володя упрямо лез со своими советами.
Аня подумала про себя, что зря Грач пошел в военные, возня с механизмами явно доставляла ему удовольствие, и даже в глазах у него появился несвойственный ему мальчишеский азарт.
А еще Аня следила за Патрисией, которая на этом этапе тоже подключилась к сборке. Француженка старалась не встречаться глазами с мужем, который сидел на кровати и даже не делал попыток к ним присоединиться. Кажется, семейная лодка Долговых окончательно и бесповоротно пошла ко дну.
Сама Аня активно помогала Вике с ужином, но, всякий раз оказываясь возле стола, приглядывалась к вонючей конструкции из трубок, разноцветных рычагов и пружин.
– У нас спички заканчиваются, – сообщила Виктория. – Еще один коробок и все.
– Скверно, – откликнулась Аня, не отрывая взгляда от прибора.