Лестница, прижимающаяся к скале, по его мнению, была непроходима, но Аня смело начала по ней карабкаться. Она действовала продуманно: сначала пробовала ступень ногой и осматривала крепежи штырей, вогнанных в камень. Лестница гудела, сыпала трухой, болталась почем зря, но держалась. Советские инженеры строили на совесть.
За Анной настал черед Ашора. Он дождался, когда девушка переберется на следующий пролет, и, также закрепив на поясе страховку, полез следом. Одна ступень под его весом обломилась, но фокусник удержался на натянутой веревке и, задрав голову, крикнул взирающему на него сверху Громову:
– Способ не так плох, как кажется!
Грач велел Патрисии подниматься обычным путем.
– А то оторвем все раньше времени.
– Мы так и планировали, – спокойно подтвердила она.
Взбираясь по следам, оставленным Пашей и Юрой, Володя перебирал в уме вероятные причины своей немощи. Тревога и сопряженная с ней нервотрепка пожирали его изнутри, выпуская прирученных демонов. Все говорило о том, что скоро он опять потеряется в этом безобразии и превратится из помощника в обузу, а если в довесок еще и ночные кошмары возобновятся, станет совсем худо. Грача пронзила волна ужаса, и он закашлялся. Приступ оказался настолько сильным, что он едва не сорвался.
– Осторожней! – крикнула ему Пат, идущая следом. – Не спеши!
Грач замер, давясь воздухом и крепко прижимаясь к теплой скале. Кашель не желал униматься, на лбу выступил пот, но потом все вдруг прошло, оставив невыносимую усталость. Грач даже не знал, способен ли продвинуться вперед еще хоть на один метр.
– Эй, вы там! – закричал сверху Громов. – Вова, ты в порядке?
– Все! Иду! – он заставил себя отцепить карабин от надежного крюка. Рука его заметно дрожала.
«Признаюсь, когда поднимусь», – решил он. Им было необходимо остаться в живых, и если он болен и бесполезен, его спутники должны это знать.
*
– Почему снаружи тепло, а внутри горы такой холодильник? – спросила Егорова.
– В пещерах всегда холодней, – сказал Павел.
– Раньше в пещеру подавался теплый воздух, – пояснила Патрисия, осматриваясь. – Вон там вентиляторы и короб воздуховода. Не пойму, доделали его или нет… но очень похоже, что, когда генератор остановили, конденсат осел на стенах и снова замерз. Само Хранилище, скорей всего, не пострадало, лед закончится на подходах к нему.
– Одеваемся! – велел Паша, скидывая рюкзак. – Не забудьте каски.
Грач надел свитер и ватное стеганное полупальто (его собственная «Аляска» после происшествия с квадрокоптером пришла в негодность, и пришлось ему, как Ашору, щеголять в старье). Закрепив по новой каску, он подошел к Ашору, осматривающему генератор в железном гараже.
– Я… это, – проговорил он немного смущенно, – заболел, кажется.
Ашор выпрямился:
– Что случилось?
– Туман в мозгах и слабость. Рассеян. Мысли нехорошие.
– Хочешь остаться?
– Ни в коем случае. Успокой меня, что это сейчас пройдет. И что я не опасен.
– Будешь тормозить – подведешь, – серьезно ответил Ашор. – Пусть тебя Юра подменит.
– Ну, спасибо, утешил! – Грач потер влажное лицо, в полном снаряжении на площадке ему было жарко. – Я оклемаюсь. Не бери в голову.
– В пещере воздух немного иной, чище и температура ниже, есть надежда, что тебе станет лучше. Но если ты чувствуешь, что не готов выполнять задачу, не строй из себя героя, оставайся на подстраховке, поможешь с генератором.
– Нет, я справлюсь. Собственно, я просто так тебе сказал.
– Паше скажи, – Громов, который неожиданно оказался за спиной и слышал весь разговор, перегородил выход из гаража. – И вперед не лезь, а то знаю я тебя.
Володя опять ужаснулся, что не слышал, когда его друг успел подойти. Нет, с этим надо что-то делать… Он с мрачной физиономией подошел к товарищам и признался, что с утра ощущает странное недомогание.
– Паш, бери на себя руководство группой.
– Ты серьезно? – Павел неподдельно испугался. – Мне без тебя как-то…
– Я иду с вами и от операции не отказываюсь, но боюсь подвести. Будет лучше, если вы не станете полагаться исключительно на меня.
Паша с неохотой, но кивнул.
– Я тоже немного заторможенная, – неожиданно поддержала Володю Патрисия. – Это не смертельно.
– Правда? – Володя обрадовался, несмотря на то, что слова исходили из уст человека, которому он мало доверял.
– Все будет хорошо, когда через яму переберемся, ты почувствуешь прилив сил.
– Хорошо бы…
Пат улыбнулась и повернулась к мужу:
– Поль, раз ты теперь глава нашего отряда, я еще раз прошусь на переговоры с Ги, он меня послушает.
– Опять двадцать пять, - вздохнул Грач. – Я против! Этот тип ни с кем не станет разговаривать, сразу начнет палить.
– Я ничего менять не буду, мы идем все вместе, как договаривались, - Паша покосился в сторону Володи. - У Хранилища разделяемся: женщины ждут снаружи, а мы с Вовкой берем на себя Доберкура, если он не даст знать о себе раньше. По туннелю, раз Вова слегка рассеян, первым пойду я, остальные цепочкой за мной. Напоминаю, что свет по возможности не зажигаем, фонарь в руках только у лидера, то есть у меня. Если Доберкур начнет стрелять, пригибаемся.
– Я пойду замыкающим, – добавил Володя. – Смотрим не только под ноги, но и по сторонам. Если кто-то что-то заметит, хоть малейший отблеск, то громко кричит и сразу же падает на пол. Дальше будет моя забота. Кричать не стесняемся, даже если тревога окажется ложной. Ясно?
Аня и Патрисия синхронно кивнули.
- Преодолеем путь до ямы – дальше действуем по обстоятельствам. Что это означает, надеюсь, не надо расшифровывать?
- «По обстоятельствам» это по-нашему, - высказалась Аня.
– Вот и ладно. Паш, командуй!
- За мной! – коротко выдал Долгов и первым нырнул под каменные своды.
*
Юра и Ашор смотрели им вслед.
– Как думаешь, получится? – спросил Громов.
– Павел пока в порядке, – тихо сказал иллюзионист. – Ожог заживает медленнее, чем я прогнозировал, но это не помеха, рассуждает он вполне здраво. Аня тоже выглядит молодцом, ну, а Патрисию ведет долг, она не остановится, пока не закончит.
– А если Вова сорвется в самый ответственный момент? – с затаенным страхом протянул Громов. – Надо было его тут оставить. Я бы вместо него пошел.
– Ничего, Аня и Пат справятся. Самое слабое место в нашем плане, это Доберкур. Он провел сутки вблизи артефакта, и это могло сильно повредить его ментальному здоровью. - Визард взглянул на часы, прикрепленные на запястье. Кирилл так и не нашел стёклышко, но надеялся, что механизм продержится какое-то время. – У нас в запасе около получаса. Давай, наконец, займемся электричеством. Так у Доберкура не будет преимущества.
*
– Идем аккуратно, вдоль правой стены, чтобы не навернуться на шпалах, - распорядился Павел, быстро войдя во вкус руководителя группы. – Дальше будет очень темно, поэтому не спешите.
Они двинулись друг за другом: Павел, Патрисия, Анна, и замыкал цепочку Грач. Идти было тяжело, даже альпинистские ботинки со стальными шипами порой скользили, и приходилось цепляться за провода и глядеть под ноги, выбирая в свете единственного фонарика, куда поставить ногу. Анне было труднее всех, ибо ее обувь оказалась самой неподходящей, однако она ни разу не упала.
Чем дольше они уходили от входа, тем темнее становилось вокруг, а пятно от фонаря делалось, наоборот, ярче. Дышать этой влажной темнотой было даже приятно, нос прочистился от тошнотворных запахов – Ашор не ошибся, воздух здесь был гораздо чище.
Когда они добрались до провала, Паша сделал знак остановиться.
– Вова, осмотримся, – он старался говорить едва слышно, но эхо разнесло его голос по всем закоулкам, как до этого разносило шум шагов и позвякивание снаряжения.
Володя подумал, что, выслеживай их Доберкур, он бы давно их перестрелял, ориентируясь на звуки, однако перечить и подрывать роль лидера не стал. Да и осмотреться действительно хотелось.