– Потому что я за этим пригляжу!
Со стороны входа к ним по туннелю спешил Громов. Грач оглянулся на звук его шагов и решительно направился к железнодорожному мосту, чтобы заняться делом.
*
Юрий Громов
Это были самые бесконечные пятнадцать минут в его жизни.
Юра оделся, упаковался в «сбрую», помня о том, по какому мосту предстоит перебираться, застегнул ремешок каски и проверил содержимое рюкзака – а время все тянулось и тянулось.
От нагретых солнцем камней площадки дышало жаром, и он перебрался в тень под сводами пещеры. Там было чуть прохладней, но с потолка капала вода. Подтаявшие ледяные ручейки обещали «приятную» прогулку.
Прислонившись спиной и затылком к самому сухому участку стены, Юра успел передумать о многом и о многих. О Вике, которая осталась внизу: она явно плохо себя чувствовала, ходила с утра медленно, словно каждый шаг давался ей с трудом. О Кирилле, который никак не мог выздороветь и с каждым днем становился слабее. О Жаке, чья рана, вопреки заверениям Ашора, затягивалась слишком медленно и причиняла страдания. О Вовке, так неожиданно и непонятно сдавшем…
«Грааль? – думал Юра с горькой усмешкой на лице. – Счастливая панацея от всех бед? Что-то не похоже. Ашор ошибся. Все они ошиблись в предположениях, что именно скрывается в недрах антарктического оазиса. Тут спрятана нелепая «шайтан-машина», может быть – смертоносное оружие или двигатель на принципах антигравитации, но только не Грааль. Либо сказки врут»
Но это было несправедливо! Им требовалось настоящее волшебство или хотя бы снисхождение, иначе в живых не останется никого.
Время ожидания истекло. Громов врубил освещение и, понаблюдав несколько секунд за работой компактного генератора, направился на встречу с друзьями.
Он спешил, но все же старался соблюсти компромисс между осторожностью и скоростью продвижения. При свете идти было легче, и туннель не смотрелся таким зловещим. Юру больше пугала тишина – он вслушивался, ждал каких-то звуков, обрывков голосов, но кругом царила напряженная тишина. Словно внутри никого не было, а ведь «шарманка» Соворотова издавала просто адские звуки, ее нельзя было не услышать.
К счастью, он скоро увидел своих друзей. Грач, Егорова, Долгов – все были живы и относительно в порядке. Переговаривались они тихо, потому и не были слышны на расстоянии. А может, что-то изменилось в окружающем пространстве: эхо устало передразнивать с непривычки и угомонилось, превратив холодный и влажный воздух пещеры в непроницаемую преграду для звуковых волн. Все звучало приглушенно, неестественно, непохоже.
Юра приветственно взмахнул над головой рукой, но ему ответила одна Аня – ее жест был вялым и экономным. На взгляд Громова, все они тут двигались заторможено, будто несли на плечах, как Атлант, всю тяжесть мира.
– Чего копаетесь? – спросил Юра. – Я думал, вы уже давно на той стороне.
– Небольшие осложнения, - сказала Аня.
Громов разглядел в свете неверных ламп запекшуюся кровь у нее в волосах, и девушка, заметив, как вытянулось его лицо, тускло ему улыбнулась.
– Лечение требуется?
– Пока нет, потом разберемся.
Юра покаянно опустил голову и пожалел в который раз, что они не предупредили Грача. «Вовка точно меня теперь убьет!»
– Доберкура видели?
– Нет, – Егорова встала, намереваясь идти к мосту. – Недавно мы слышали шум и думаем, что Ашор привел в действие генератор. Доберкур попался в западню – не мог не попасться.
– А мне ничего не было слышно. Странно.
– Наверное, особенности местного эха. Тут все очень странное Юра.
*
Долгов отправился по мосту с одноколейкой первым. Грач, пристегнув Аню к себе на короткой страховочной петле, провел ее по опасному настилу сразу за ним. Последним перебрался Юра.
Анна хромала и чем дальше, тем сильнее, взятый Володей темп она не выдерживала.
– Значит, так, – сказал Грач, – остаешься с Юркой пить таблетки или бинтовать колено – ждать тебя мы не будем. А ты, – он сурово взглянул на Громова, – за нее головой отвечаешь!
– Вова, – начал Громов, который тяготился неприветливостью и намеренным молчанием друга.
– Сейчас не время для дискуссий! После поговорим. – Как и следовало ожидать, Володя затаил обиду. – Аня, пистолет!
– Не дам! Я ваш запасной вариант и должна быть вооружена на всякий пожарный. Сам у Доберкура отними, чай, не маленький!
Грач секунду размышлял, потом кивнул и, не оглядываясь, пошел вперед. Когда он с Павлом скрылся за поворотом, Аня присела на небольшой камень, торчавший из неровной стены.
– Я передумала, дай мне какую-нибудь таблетку.
Громов полез за аптечкой.
– На Вовку не обращай внимания, он остынет. Он уже принял ситуацию.
– Разберемся, - кивнул Юра. – Лишь бы сейчас вопрос с Доберкуром решить. Что с тобой случилось?
– Ой, не спрашивай! Получила каменюкой по каске. Ну, и по другим частям тела. Но зато у Пат появилась солидная фора.
Проглотив таблетку, Аня пошла дальше. Юра предложил ей опереться на него, и она согласилась. Однако, несмотря на усилия, их скорость все падала.
– В сон клонит, - заявила Аня неожиданно и закашлялась. – Я, наверное, часа четыре всего спала.
– Вот выберемся, отоспимся, - пообещал Громов. – Я сутки буду в постели валяться, а то и всю дорогу от Антарктиды до Москвы просплю.
– Ага! Я тоже.
Юра поймал себя на мысли, что они с Аней ведут себя странно. Болтают на отвлечённую тему, словно на прогулке. Не торопятся и совершенно перестали волноваться. Сонный покой обволакивал их, укачивая и усыпляя на пару. Юра даже готов был поклясться, что слышит, как мамин голос напевает ему колыбельную, как в раннем детстве. Вот откуда, из каких уголков памяти это всплыло? Он и не думал об этом никогда. А тут хотелось улечься прямо на рельсы, свернуться калачиком и закрыть глаза. А еще Юра чувствовал возрастающее неприятное давление в височной области и связывал все эти явления с работой «черного солнца».
– Кажется, эта зараза и до меня добралась, - зевнула Аня. – Вова жаловался утром на рассеянность, а я вот сейчас…
Она, пошатнувшись, вдруг стала оседать, и Юра, перепугавшись и от этого испуга слегка очнувшись, подхватил ее на руки.
– Ой! - выдала Аня и, нервно прыснув, обняла Громова за шею.
– Подожди-ка, - он перехватил ее поудобнее и понес вперед.
– Да не, не надо, поставь меня! Я сама пойду, – Аня вроде как веселилась, но руки ее никак не могли нормально сцепиться в замок, соскальзывали и наконец повисли плетьми, а голова сползла с плеча и запрокинулась. – Куда ты меня тащишь?
– Впереди стоит вагон, мы там немного передохнем, - сказал Громов.
Он усадил ее на грубую грязную скамью вагонетки и сам обессилено схватился за поручень.
– Ты что-нибудь слышишь? – через некоторое время шепнула Аня.
Юра прислушался:
– Нет.
– И я нет. Где они все?
– Не знаю, но если не доносится ни криков, ни выстрелов, это добрый знак.
– Юр, а тебе не кажется, что впереди горит слишком яркий свет, и он не похож на электрический?
Юра выпрямился и, поколебавшись, спросил в ответ:
– А тебе не кажется, что совсем рядом играет музыка? Я давно ее слышу, но убеждал себя, что это глюк.
– Это не глюк, – Аня мотнула головой, – красивая мелодия, я тоже ее слышу. Еще перед тем, как таблетку пила. От нее сон навевает.
– Надо бы разведать, что там и как…
Туннель, где они находились, невдалеке вливался в огромный зал с невообразимо высоким сводом. Он и правда казался целиком заполненным странным белым светом, словно аквариум водой. Свет даже колыхался, подобно волнам на ветру, хотя в пещере не ощущалось ни малейшего дуновения. И где-то там, вне всякого сомнения в его непрозрачном молочном нутре рождались певучие ноты совершенной, прямо-таки неземной гармонии…
– Мне это не нравится, Юр. Как считаешь, можно Володю позвать или лучше не привлекать внимания?
– Лучше не привлекать. Сиди тут, я пойду посмотрю.
– Я с тобой!
– Не стоит, я без тебя быстрей обернусь.