- Итак, все в сборе, можно приступать, - объявил он. – Начнем с небольшой лекции о личной гигиене. Как вам известно, требование ко всем туристам, посещающим внутренние области Антарктиды одинаково жесткие. Вы все должны соблюдать ряд условий. Например, вода. Казалось бы, здесь сосредоточено 80% пресной воды, но она по большей части недоступна. Топить ее изо льда и снега дорого и долго, поэтому жителям палаточного лагеря придется экономить. Руки у нас моют специальным гелем, бутылки с которым расставлены по всему лагерю, или протираться салфетками. Если надо почистить зубы, рот полощут водой из одного стакана и сплевывают в другой. Плевать на землю нельзя, вы можете привнести микроорганизмы, несвойственные местной биосистеме. Не бойтесь, привыкнуть с такому не так сложно, как кажется. После инструктажа вам предоставят возможность потренироваться и освоить все процедуры на практике. Вы все видели палатки на северной стороне за корпусами отеля – в них вам предстоит провести ближайшую ночь. Если все пройдет хорошо, и вы почувствуете, что готовы к посещению Антарктиды, завтра после обеда вы отправитесь на экскурсии – те, которые вы оплатили. Если же вы поймете, что столь жесткие требования не для вас, деньги вам вернут.
Вика сидела далеко от Ашора, и незаметно привлечь его внимания на глазах у собравшихся не было ни малейшей возможности. Оставалось покорно слушать объяснения и ждать окончания лекции. К счастью, Игорь Симорский вел себя прилично: не дышал ей в ухо, не распускал руки, молчал, и Вика даже подумала, что, возможно, сплетни о нем были далеки от истины. Симорский, как нормальный мужчина, получивший отказ, отступился, что не могло ее не радовать.
- Помимо индивидуальных палаток в долине в оборудованном лагере будет большой отапливаемый общественный тент, - рассказывал инструктор. - Это и кают-компания, и столовая. Завтраки-обеды-ужины строго по расписанию: кто не успеет вовремя, будет кушать печенье всухомятку. В этом же тенте – розетки для зарядки компьютеров и другой аппаратуры. Энергию мы получаем от солнечных батарей…
Вика слушала и листала богато иллюстрированную книжку, содержащую описания дальних маршрутов, в том числе и трехдневной экскурсии в оазис Драконьего Зуба. Долина Чаруского привлекала альпинистов и любителей покататься на лыжах мягким климатом и красочными пейзажами. Если погода будет к людям благосклонна, завтра путешественников сначала доставят на аргентинскую станцию Бельграно, где накормят обедом, пока самолет заправляется, а после их будет ждать заключительный бросок в долину.
Вика смотрела на картинки в проспекте со смешанным чувством. Юра тоже будет жить в подобных условиях и видеть эти странные горы, лишенные снега. Как часто он станет при этом вспоминать о ней? Будет ли сожалеть, что путешествие могло бы стать куда более приятным и волнующим, если бы они с ним были только вдвоем, простыми туристами?
Подняв взгляд от брошюрки, Завадская встретилась глазами с иллюзионистом. Ашор смотрел на нее так, словно только заметил, и выражение лица у него было крайне встревоженное.
«Надо поговорить», - беззвучно артикулируя, произнесла Вика.
Ашор дернул бровью и едва заметно кивнул.
*
После того, как Завадская расписалась за Марину и избавилась от Грача, вздумавшего вдруг устроить им с Игорем допрос на тему, что они тут делают вместе, ей удалось разыскать иллюзиониста в холле отеля.
Ашор далеко уходить от конференц-зала не стал, но выбрал самый темный угол и скромный диванчик, утопающий в искусственной зелени. Он помахал Вике рукой.
- Прекрасная Виктория, чем я заслужил счастье быть объектом вашего интереса?
- Я хочу поговорить с вами о поездке в оазис. И не только. Еще о вашем предсказании в апельсине.
Ашор стал необыкновенно серьезным:
- Я не гадалка, и мое предсказание просто шутка.
- Я не думаю, что вы шутили, - Вика тоже стала серьезной. – Давайте на чистоту. Еще когда вы поведали мне легенду о Черном рыцаре, мне показалось, она значила для вас очень много, и вы ей словно о чем-то мне намекали. Однако в тот день я списала это на разыгравшееся воображение. Но потом последовала записка в апельсине – опять с упоминанием рыцаря, готового прийти на помощь. Оба случая навели меня на мысль обратиться к вам с просьбой. Если я крупно ошибаюсь на ваш счет или вы хотите сделать вид, будто не понимаете, о чем я, остановите меня прямо сейчас – я уйду и больше вас не потревожу.
Ашор ни грамма не изменился в лице, храня все такое же непроницаемо-вежливое выражение.
- Продолжайте, - сказал он.
-Я догадываюсь, что вы ищете в Антарктиде на самом деле. Вернее, что не позволите найти. Не знаю, распространяется ли запрет на достойных людей и есть ли по вашему мнению достойные люди среди сборища искателей сокровищ, но равновесие для вас лично не пустой звук. И когда стало очевидно, что вы тоже летите в оазис... Ашор, я волнуюсь за Юру! Он не имеет отношения к Долговым и к их поискам, понимаете? И если в ваших силах сделать так, чтобы он не пострадал, я готова с вами договариваться!
- Договариваться о чем?
Вика слегка помрачнела, но продолжила с бьющимся сердцем:
- Я всего лишь прошу вас не причинять вреда Громову. На любых условиях. Я могу даже заплатить...
- Мне не надо платить, - мягко возразил Ашор, – разве что откровенностью за откровенность. Ответьте, почему вы резко поменяли планы и сами летите в долину, да еще в такой неблаговидной компании?
- Я никуда не лечу, вы немного неправильно поняли. Я просто расписалась за Марину, она сейчас не в форме, отсыпается и потому не смогла присутствовать…
- Будьте предельно осторожны, ибо вашей наивной верой в человеческую доброту вполне могут воспользоваться против вашей воли.
- Простите, я не совсем…
- Позвольте совет, - Ашор склонился к ее уху. – Возвращайтесь немедленно к себе и не выходите из номера, пока все завтра не разъедутся. Не открывайте дверь даже вашим хорошим знакомым. И не пытайтесь говорить откровенно на эту тему с кем-то еще.
- Почему?
- Потому что не все здесь такие честные, как я, - он отстранился и улыбнулся. – Что до вашей просьбы, я уверяю, что у меня и в мыслях не было вредить вашему избраннику. Мне жаль, что вы избрали не меня, но ни мстить, ни строить козни в мои планы не входило.
- Спасибо, - выдохнула Вика. – Но я не об этом
- Я знаю. Но давайте притворимся, что речь всего лишь о глупой ревности. Я не слышал ничего про равновесие, а вы ничего не говорили о запрете. Идет?
Вика слегка нахмурилась, но кивнула. Слова Ашора лишь подтверждали, по ее мнению, что с ним она ни в чем не ошиблась.
- Если вам так будет спокойнее, я пригляжу за вашим другом, - Ашор встал, - а сейчас прошу меня извинить. Берегите себя, Виктория!
- Вы тоже берегите себя, - пробормотала Вика.
Разговор ее не успокоил, даже наоборот – растревожил до тремора в руках. Четыре дня без Юры теперь казались ей бесконечными. Она точно сойдет с ума!
22 (2) Продолжение предыдущей главы
Патрисия Ласаль-Долгов
К трем часам дня отель ожил. Как объяснил супругам Долговым дежурный, встретивший их в холле, невзирая на праздники, инструкторы готовили в поход четыре туристические группы. А поскольку все маршруты считались «повышенной сложности», участников инструктировали по полной.
Сначала всем туристам без исключения, даже тем, кто прибыл в Антарктиду во второй раз, зачитывали вслух довольно толстый сборник правил и запретов. Точно такой же сборник выдавали на руки, причем обязательно на родном языке путешественника (за печать отвечала турфирма). После сорокаминутного инструктажа каждого заставляли расписаться в специальном журнале. Но и это еще не все: тем, кто купил тур с ночевкой на природе, предстояло ближайшую ночь провести в качестве тренировки в палатке около отеля. И только если инструктор сочтёт, что человек выдержал все испытания и все понял, его посадят в самолет и отправят на место.
Павел и Патрисия неожиданно для себя были вынуждены расстаться, поскольку инструктаж для них проводили отдельно: на русском и французском языке, и сделать исключение не позволили. В результате Паша пошел в конференц-зал, а Патрисия в театральный, поскольку франкоговорящих в этот раз собралось в отеле много.