На представлении Грачу тоже досталась многоговорящая записка, только охранник повел себя необдуманно, устроив небольшой скандал. Кирилл Володю не винил (были бы у него такие кулаки, он бы тоже, наверно, привык решать некоторые вопросы силой), но после этой сцены лишь укрепился в выводах, что не Грач, а Визард тут самый главный.
Кир заявился к иллюзионисту на следующий день, ведь скрывать ему теперь от этого человека было нечего.
– Здравствуйте! – вежливо сказал он Ашору, который явно не ожидал визита. – Понимаю, что вы к высадке на берег готовитесь, но не могли бы вы уделить мне несколько минут?
– Заходите, молодой человек, – едва заметно улыбаясь, фокусник пропустил его в каюту.
Кирилл храбро продемонстрировал вчерашнюю записку-предсказание:
– Я вовсе не «любопытная Нина». Совершенно случайно я кое-что подслушал, и с этого все началось. Я не хотел.
– Ко мне в гости вы тоже совершенно случайно заглянули?
– Нет, я думаю, вы секретный агент и охраняете Геннадия Альбертовича от французских диверсантов. Он не должен до поры ни о чем догадываться, чтобы вас не выдать. Я прав?
– Сразу быка за рога, – Ашор улыбался уже вовсю. – Позвольте узнать, на чем основаны ваши выводы?
– Я видел, как вы подкинули ключ в карман его куртки, когда столкнулись в коридоре. И как входили в его каюту тоже видел. Вы, наверно, проверяли, все ли в порядке после вторжения мсье Доберкура. А может, и подслушивающие устройства обезвредили. Вы видели, что я это вижу, но сделали вид, что не видите. Думали, я не догадаюсь о вашем спецзадании. А потом поняли, что я под диваном оказался не просто так, вот и написали мне предупреждение.
– Немного запутанно звучит, но я вашу мысль понял. Только зачем мне охранять Геннадия Альбертовича от каких-то диверсантов?
– Он плывет за важным открытием, и французы желают ему помешать, но приоритет нашей страны очень важен, не правда ли? А еще я видел, как на острове Обмана Пашина жена совершила ужасный поступок…
После сбивчивого рассказа Кирилла, Ашор присел на кровать, чтобы его глаза оказались на одном уровне с глазами мальчика, и спросил:
– Геннадий Альбертович, по-вашему, хороший человек?
Кирилл кивнул без раздумий.
– А Павел Долгов?
Здесь Кир немного поколебался, но ответил утвердительно:
– Папа несколько лет работает с их семьей. Он бы не стал с Пашей сотрудничать после убийства, если бы подозревал в чем-то.
– Мне они все тоже нравятся. Садитесь сюда, Кирилл, побеседуем, если вы не против.
Кирилл уселся и поерзал, устраиваясь поудобнее. Он совершенно успокоился, уверенный, что поступает правильно. Ашор задал ему несколько вопросов, внимательно выслушал и под конец заявил:
– Вы мне помогли кое-что понять, дали недостающие звенья цепочки, за что я вам благодарен, но вот что скажу. Ги Доберкур представляет огромную опасность, и если бы он увидел, что вы ведете слежку, то не прошел бы мимо, как я. Так что впредь воздержитесь, пожалуйста, от игр в доблестных разведчиков!
– Это не игра! Я должен был все выяснить и остановить их!
– Вы хорошо плаваете, Кирилл?
– Достаточно хорошо, я регулярно посещаю бассейн.
– Сколько, по-вашему, вы продержитесь в холодной воде, при условии, если на вас будет верхняя одежда и ботинки?
Кирилл слегка обомлел:
– При температуре от нуля до минус двух летальный исход наступает через пять-восемь минут...
– В следующий раз хорошенько прикиньте последствия, прежде, чем что-либо сделать, – взгляд Ашора стал предельно серьезным. – Никому не говорите, что вы видели и к каким выводам пришли. Ни одной живой душе, потому что даже у этих стен есть уши. Пока мсье Доберкур не в курсе вашей проницательности, вы в относительной безопасности. Но если он засечет вас вторично и сочтет, что вы крутитесь возле него неспроста, то реакция его непредсказуема. Да и другие участники не менее опасны.
Кирилл испугался. Он вспомнил Патрисию с железным прутом в руке, лежавшую за камнями. Она собиралась ударить Грача, совершенно точно бы ударила, если бы тот ее приметил. А что бы она предприняла, если бы раскрыла самого Кирилла?
Однако упрямство и гордость в нем взяли верх над благоразумием, когда он ответил, стараясь, чтобы голос не дрожал:
– Вы считаете, что я слишком маленький и от меня нет никакого толку, что я буду только путаться у вас под ногами, но вы ошибаетесь!
– Ваши родители не перенесут, если с вами что-то случится. Конечно, опасность – реальная или мнимая – не сможет остановить одиннадцатилетнего искателя приключений, но я очень вас прошу быть осторожным. Понимаю, что забыть обо всем у вас не получится, но хотя бы не продолжайте в том же духе. Даете мне слово?
Кириллу пришлось скрепя сердце подчиниться, но в глубине души от расследования он не отказался. В такой жутко интересной и увлекательной ситуации, которая намечалась в оазисе Драконьего Зуба, оставаться на побережье и фотографировать котиков казалось ему скучным и пустым занятием.
В последующие сутки Кир старался держаться поближе к Белоконеву, считая его центром притяжения всех сил, но на рожон не лез. Ашор иногда странно поглядывал на мальчика, однако в разговоры не вступал и словно бы избегал Кирилла.
И все же первого января им пришлось еще раз тесно пообщаться.
*
В первый день нового года все проснулись очень поздно. Мухины на длительные экскурсии не собирались, поэтому ни на инструктаж, ни в палаточный лагерь их не приглашали, зато отец согласился во второй половине дня побродить с Кириллом по острову. Правда, сначала им предстояло завернуть на станцию Беллинсгаузен, где у Андрея Семеновича были кое-какие дела.
Когда они зашли в гости к начальнику станции (Мухин привез ему подарок от общего знакомого в Москве), Кириллу предложили коробку карандашей и бумагу, чтобы порисовать и не мешать взрослым. Мальчик сделал вид, что ничуточки не обиделся, и отпросился погулять во дворе.
– Здесь вполне безопасно, никто его не обидит, – заверил хозяин домика, – пусть гуляет. Только не отходи от дома, малыш!
Кир вышел на улицу и увидел вдалеке Доберкура. Разве мог он такое проигнорировать? Выяснить, что привело француза на станцию, было для мальчика делом чести. Вот так и получилось, что вечером о результате слежки было во всех подробностях доложено Ашору.
– Вы же понимаете, нельзя было его упустить! И я такое узнал! Вы обязательно должны быть в курсе. Мсье Доберкур ходил в аптеку, но он не заболел, это совершенно точно. Однако в аптеку он ходил два раза, а в промежутке между заходами ни с кем не разговаривал и не встречался, просто осматривал здание снаружи. Знаете, что я об этом думаю?
Ашор вздохнул:
– Что ж, выкладывайте ваши соображения.
Кириллу нравилось, что Визард относится к нему на полном серьезе, верит и даже вежливо обращается на «вы». Да и вся эта ситуация ему нравилась, несмотря на привкус реальной опасности. Кир чувствовал себя нужным и полезным. Он даже не стал обидчиво хмуриться, когда Ашор повторно взял с него обещание больше не следить за «опасными диверсантами».
– Ими займутся другие, а взамен я хочу вам поручить весьма ответственное дело, – сказал Ашор. – На время моего отъезда, присмотрите за артистами. Насколько я знаю, вы успели немного подружиться с Викой Завадской, вот и охраняйте ее от тех, кто может причинить вред. Только не пугайте рассказами, чем на самом деле заняты.
– Вику надо охранять от Дельфины?
– И от Дельфины в том числе. Пока вы рядом с ней, на нее не нападут, наши преступники боятся огласки. Ну, а если вас что-то насторожит, сразу зовите на помощь, обращайтесь к охране отеля или к полярникам со станции, они охотно придут на выручку.