Вика оглянулась на актеров, на Бекасову – все было спокойно, но внутри нее вдруг проснулась смутная тревога. То ли Симорский как-то неправильно смотрел на нее, то ли Ашор переборщил в желании ее предостеречь… «Никто ничего мне не сделает – средь бела дня, среди людей», – успокоила она себя.
– Хорошо, я посмотрю, что там с вашей Мариной.
Просторная дамская комната была оборудована рукомойником, зеркалами, мягкими диванчиками и даже шкафом, где при желании можно было повесить верхнюю одежду. Из динамиков, утопленных в кафельных стенах, лилась тихая инструментальная музыка. Женщины, озабоченные внешностью, и вправду могли провести там немало времени, поправляя прическу и макияж.
Завадская прошлась по чистому блестящему помещению в поисках подружки Симорского.
– Марина?
Из закрытой кабинки послышался звук, больше похожий на стон. Вика замерла.
– Марина? – позвала она повторно и постучалась в нужную дверцу. – Это ты? У тебя все хорошо?
Замочек щелкнул, и бледная Марина показалась на пороге, придерживаясь рукой за косяк.
– Тебя этот урод послал? – без обиняков спросила она. – Скажи ему, я никуда не еду!
– Что с тобой? – Вика не могла не заметить мешки под глазами, потные волосы и дрожащие колени. – Нужен врач?
– Обойдусь! Я все никак не оправлюсь после той ночи.
Марина выползла из кабинки и плюхнулась на миниатюрный диванчик, больше похожий на пуфик, стоявший возле гигантского зеркала. Ее куртка валялась на полу возле пуфика, и она неприязненно пнула ее, после чего рванула на себе ворот кофты, обнажая шею и грудь – так ей казалось легче дышать.
– Я бы все-таки сходила к врачу, – Вика присела на второй пуфик. – Хочешь, пойдем вместе? Мы как раз всей труппой отправляемся репетировать на Беллинсгаузен, а ты помнишь, что там работают отличные доктора.
– Я от унитаза отойти не могу.
– Тогда я попрошу прийти его сюда.
– Не надо. Игорь все еще там?
– Да, он тебя ждет.
– Уверена, он все это и подстроил.
– Подстроил? Зачем? Если бы Симорский был виноват, он бы не околачивался сейчас под дверью женского туалета.
– Ты плохо его знаешь, – Марина откинула голову на спинку дивана, выставив на показ беззащитную шею. Вика невольно увидела на ней застарелые синяки.
– Ты его любишь?
– Люблю? – Марина хрипло рассмеялась. – Нет, у меня с ним контракт.
– Ну и что, если контракт. Зачем-то ты поехала с ним в Антарктиду.
– Говорю же, я подписала контракт, – Марина зашевелилась и с некоторым трудом села прямо. – Мы все, я имею в виду – все девушки, на кого он глаз положил, подписываем хитрую бумажку. Она большой-большой секрет! И разболтав, я нарушаю один из пунктов договора. Если Игорь узнает, я ничего не получу по возвращению, и все мои страдания были напрасными. Но ты же меня не выдашь?
– Деньги? – пробормотала пораженная Виктория.
– Услуги, – поправила Марина. – Игорь оговаривает все наши отношения заранее, свои права и обязанности. Ну и мои тоже, все расписано по пунктам. Ну что ты уставилась? Ты, прям, как невинное дитя!
– Зачем ты мне это говоришь?
– Чтобы ты не воображала, что будешь особенной. Он начинает издалека, а потом мы все у него на крючке. Не думай, будто это любовь или страсть. Это только бизнес.
– Я в таком не участвую.
– Игорь тебя хочет. А все, что хочет, он получает. Ты только не продешеви.
– Меня он не получит, – Вика встала.
– Ты хорошая, – сказала Марина, – искренняя такая, чистая. Со мной возишься. Я тебе помочь хочу, совет дать. Сейчас ты можешь назначить ему любую цену, абсолютно любую. Гонорары, слава, роли – он от тебя без ума. Не давай ему, пока не подпишешь контракт. Несмотря на всех своих поганых тараканов, он честно исполняет договоренности. Но если ты промахнешься сейчас, потом станет поздно.
– Я все-таки вызову тебе врача, – сказала Вика.
– Ты мне не веришь?
– Верю, Марина. Но я не продаюсь.
– Ну и дура, – усмехнулась Бузина. – У тебя два варианта: либо урвать кусочек удачи, либо отдаться задарма.
– Я подумаю. И знаешь, наверняка найдется третий путь. Заявить в полицию, например.
– Погубить свою карьеру, – кивнула Марина. – Они же все заодно и не позволят выносить сор из избы. Ты пока никто и звать тебя никак, будешь вякать, тебя не поддержат.
– Ты просто оправдываешь собственную слабость.
– Ладно, тебе решать. Я просто предупредила из самых добрых побуждений
Когда Вика вернулась в холл, ни Бекасовой, ни остальных там уже не было. Только Симорский дожидался ее возле стойки.
– Ну что? – он встревожено подскочил.
– Ей нездоровится, – Вика обратила внимание, как мелко дрожат руки продюсера. Кажется, он сильно переживал за свою подружку, и вряд ли дело было в пунктах какого-то контракта.
– Очень-очень досадно! Она что-нибудь сказала вам? У вас такой взгляд…
– Ей плохо и срочно нужен врач.
– Конечно, я отменю поездку и займусь ею.
– Вы можете поехать один. Я позабочусь о Марине, на Беллинсгаузене есть медпункт…
– О, а это идея! Медпункт – как мне сразу не пришло в голову? Я тотчас отправлюсь туда! Кстати, могу вас подвезти.
– А где мои коллеги? – Вика оглянулась.
– Уже ушли. Я сказал Елизавете Даниловне, что вы мне помогаете, и она не смогла отказать в любезности. Все-таки именно я договорился насчет зала.
– Да, спасибо, я понимаю…
– Тогда поспешим. Я пока ждал, нашел водителя с машиной – наш автобус уехал, но мы с Мариной могли бы их еще нагнать. Но теперь, когда планы поменялись, воспользуемся машиной, чтобы привезти врача и подбросить до гостевого домика вас.
– Честно говоря…
Вике не нравилось, что все три дня Симорский будет торчать в одном отеле с ней. И ехать с ним в машине ей тоже не хотелось.
– Не сомневайтесь, Виктория, мы домчимся с ветерком!
Все же она пошла с ним на улицу. В тесном предбаннике между входными дверями, Вика стала застегивать куртку, и вдруг почувствовала болезненный укол в шею.
– Что вы делаете? – воскликнула она.
Место укола болело дико, и боль нарастала, вся шея словно одеревенела. Она вскинула руки, чувствуя, как колючая волна поднимается по венам вверх и затапливает мозг. В глазах темнело, не хватало воздуха… Вика покачнулась, и Симорский подхватил ее, не давая упасть.
– Что вы… что это…
Игорь держал ее крепко. Он поднял ее на руки, вылетел на улицу и подбежал к ожидавшей внизу машине.
– Что с ней? – спросил водитель по-английски. – Почему девушка в таком состоянии?
– Все хорошо, – откликнулся Симорский, – девушка слегка перебрала вчера, вот и выглядит неважно. В поездке ей станет легче.
– Вы уверены?
– Это не в первый раз, так что я примерно представляют, чем это закончится и когда. Я уже ей дал лекарство. Поезжайте быстрей, пожалуйста, а то мы опоздаем на самолет!
«Это похищение!» – хотела закричать Вика, но язык распух и не послушался. Перед глазами двоилось, и дышала она тяжело и неровно, хотя сознание не теряла.
До аэродрома они домчались и впрямь с ветерком. Гид, ожидавший припозднившихся туристов возле трапа, с сомнением взглянул на едва переставляющую ноги девушку, почти висевшую на руках спутника.
– В таком виде лететь нельзя, – нахмурился он.
– Моя подруга боится летать, – улыбнулся Симорский. – Это нервное. Но едва мы взлетим, у нее все пройдет.
– Я не та… – выдавила Вика хрипло. – Я не та девушка. Я не хочу…
– Все будет нормально, дорогая. Это очень надежный самолет.
– Почему она говорит « я не та девушка»?
– Вам послышалось, – продюсер улыбнулся и положил в карман гида сложенную денежную купюру. – Вы же видели нас вчера на собрании. Она все подписала и инструктаж прошла.
– Да, я вас помню. Такую красотку трудно забыть.
– Тогда вы нас понимаете. Я прослежу за ней, не беспокойтесь! Для нас эта экскурсия очень важна. Я собираюсь сделать ей предложение, у нас такие грандиозные планы!
Гид последний раз вгляделся в лицо Виктории, кивнул и помог Симорскому преодолеть узкий трап с девушкой на руках.