— Закрыто, — обратился я к Даше. — Дверь слишком толстая, прострелить не удастся. Надо искать другой путь для того, чтобы пробраться вовнутрь.
Я уже начал разворачиваться, когда услышал окрик Даши.
— Подожди, тут что-то есть! — она наклонилась и подняла с пола какую-то металлическую коробку.
Открыла. В ней лежали армейский жетон, ключ и клочок бумаги, исписанный синей гелевой пастой.
Я подошел и взял в руки ключ.
— Стой, давай сначала прочитаем, — девушка обеспокоенно схватила меня за руку.
— Согласен, — кивнул я.
Чтобы не тратить заряд фонарика, который мог еще пригодиться, мы снова поднялись на верхние этажи и развернули листок.
Написано было обычной шариковой ручкой. Почерк был определенно мужским, но на удивление разборчивым и очень аккуратным. Я начал читать вслух.
'27 декабря 2027 года. Капитан Дмитрий Лазарев. Вчера наша часть была подвержена нападению неизвестных существ. Судя по всему, в живых остался я один. Да и то не на долго. Со мной лишь мой верный четвероногий друг Атос. С ним и умирать не страшно. Этот пес — самое умное животное из тех, которых мне приходилось встречать.
Связь с другими частями потеряна. Эфир молчит. Никто больше не отвечает на позывные. Похоже, что не мы одни столкнулись с этими исчадиями ада. Пишу это на случай, если нога человека еще ступит на эту территорию. Судя по симптомам, жить мне осталось не больше суток. Внутреннее кровотечение. Знаю, потому что видел такое на первой СВО под Артемовском. Я так боевого товарища потерял, когда нас завалило обломками. Врачи просто не успели нас найти вовремя. Мне ждать помощи не от куда. Я давно от костлявой бегал. Смерти не боюсь. Хотя, признаюсь, что умирать совершенно не хочется. Жаль, только, что так, медленно. Да и отомстить не получится за всех наших. Я почти уверен, что за этим нападением стоят наши давние враги. Те, с кем я воевал сначала в Сирии, затем на Украине. От их оружия гибли мои друзья в Грузии. Они не смогли нас свалить своей гнилой идеологией. Безуспешно копали под нас на наших границах. А когда поняли, что им не победить, забросали нас ядерными бомбами. Но мы выжили. Мы начали восстанавливать нашу великую страну. Кому, как не им, нужно было нашествие этих пауков? Только, как с Ковидом, все вышло из под контроля, и эти твари, погуляв по нашей земле, непременно вернуться к обломкам их дрянного континента и сожрут всех. А мы и после этого выживем, я верю, что кто-то прочитает эту записку. А если так, то все не напрасно. Мы — русские! Нас никто и никогда не мог сломить, и у этих не получится! Выжившие ученые придумают, как извести эту напасть. Выжившие военные очистят нашу землю. Выжившие женщины родят детей. И снова над нашей страной гордо будет развеваться триколор.
Основной вход в хранилище, где холодильник, открыт. Враг ворвался туда, никто ничего не успел предпринять. Я закрыл гермодверь, отрезав резервный склад заморозки от остальных помещений. Сюда им точно не пробраться. Освещение через генератор и керосинками. Запасов здесь хватит надолго. Как оружия, одежды, так и консервов. Надеюсь, вам это все сгодится. Изнутри дверь я закрою на замок, который легко откроется с ключа.
Одно только прошу, мужики. Похороните меня по-человечески. Как офицера. И отомстите за всех нас. Мы — русские, и с нам Бог!'
На этом письмо оборвалось.
Несколько секунд мы стояли на месте. Затем, не говоря ни слова, направились снова вниз, к двери. Ключ вошел без проблем. Щелкнул замок. Я изо всех сил потянул дверь на себя, вскинул автомат и уставился в темноту проема. Луч фонарика не выявлял никакого движения. Мы вошли вовнутрь. Нас встретила лишь звенящая тишина бункера. Шаги отдавались звонким эхом. Несмотря на закрытое помещение, воздух оказался на удивление свежим. Видимо вентиляция была исправна. Немного поплутав, мы обнаружили автора письма. Точнее то, что от него осталось. Скелет лежал посреди склада прямо на полу. А возле него стояла старая керосиновая лампа. Невдалеке мы обнаружили и канистру с керосином.
Вскоре помещение озарилось светом огня. А после того, как мы увидели еще лампы, света в помещении прибавилось.
Я подошел к капитану. Внимательно осмотрел скелет.
— Он умер не от внутреннего кровотечения, — негромко обратился я к Даше.
— А от чего?
— Ему перегрызли шею. Позвонки практически раздроблены.
Даша испуганно огляделась по сторонам.
— Тут никого нет, — успокоил ее я и кивком указал на лежащий невдалеке скелет собаки.
— Атос, — прошептала девушка, — но как так-то?
— Я еще в городе заметил, что собаки ведут себя странно. Такое ощущение, что на их сознание оказали какое-то воздействие.