– А остальные дома тоже ты построил? — встрял в разговор я.
— Да, думал, что однажды выжившим людям может понадобиться пристанище.
— Вот видишь, не напрасный труд. Нам же пригодилось. А может в будущем что-нибудь поменяется и еще кому сгодится твое жилье, — нарочито бодро проговорил я, пытаясь как-то поддержать отшельника.
— Сомневаюсь, — грустно улыбнулся Дионисий. — Ладно, дети мои. Спасибо за угощение и общение, пора мне идти молитву совершать за этот грешный мир, — сказал священник вставая из-за стола.
— Но вы же ни к чему не притронулись и совсем недавно пришли… — растерялась Даша.
— Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих.
Вскоре входная дверь закрылась за священником и мы с Дашей, потягивая кофе уселись за столом. Где-то рядом мурлыкал вышедший из заточения котенок. Дарина посапывала на лавочке около печки.
— Жалко его, — наконец, произнесла девушка.
— Жалко, но такова жизнь, — жестко отрезал я.
— Ты представь себе, на протяжении семи лет не видеть никакой живой души. Как он еще с ума не сошел?
— С чего ты взяла, что не сошел?
— Миша! — Даша осуждающе уставилась на меня.
— Ладно, извини. Да, этот отшельник вроде парень неплохой. К тому же мы с ним в прошлой жизни даже перекались. Только не вызывают у меня доверия все эти святоши! Ну не верю я им. Что раньше, до войны и вторжения они обманывали людей, что сейчас никак не успокоятся.
— А я верю. Должно же быть что-то там, за чертой? Да, кстати, а где вы с ним пересекались?
– Зубы его сыну делал. Даже вспомнил того смешного мальчугана, представляешь?
— Миша, а может это знак для нас?
— Какой еще знак?
Даша уставилась на меня не мигая. Я держал взгляд. Молчаливое противостояние несколько затянулось. Я сдался первым.
— Хорошо, ты права. Завтра пойду к нему и поговорю. Предложу идти с нами. Ты ведь этого хотела? — хмуро произнес я.
Вместо ответа девушка подошла ко мне и поцеловала.
— Ладно, давай устраиваться на ночлег. Я первый подежурю. Дров на ночь должно хватить. Сменишь меня как всегда.
— Спокойной ночи, милый, — произнесла девушка и, подняв на руки спящего ребенка, направилась в сторону спальни.
— Спокойной ночи, — буркнул я в ответ, достал автомат, погасил свечи, которые были плавно распределены по дому заботливым хозяином, и устроился поудобнее на самодельном стуле.
Ночь прошла спокойно. Наутро на смену морозу пришла плюсовая температура, ветер стих, с неба моросил мелкий дождь, а весь выпавший снег начал стремительно таять. После завтрака и короткого совета, было принято решение задержаться в этом месте еще на один денек, отдохнуть, может даже поохотится. А путь продолжить на следующее утро, когда слякоти немного поубавится.
Я вышел на улицу, проверил, как там наша лошадка, которую мы укрыли в небольшом сарае, пристроенном к дому. Все оказалось нормально. Осмотрел всю территорию поселения. И после того, как убедился в том, что все тихо, направился в сторону часовни.
На этот раз переступать порог было немного легче. Автомат уже привычно встал в угол на свое место. Немного поколебавшись, я отстегнул кобуру с пистолетом и положил ее рядом.
Дионисий так же, как и вчера стоял на коленях, спиной ко мне. На мое появление он никак не отреагировал, а все стоял, что-то шепча себе под нос. Я осторожно вошел в среднюю часть храма и стал в уголке, с интересом осматривая убранство храма. У меня были некоторого рода сомнения, что Дионисий сам все сделал. Иконы были явно не его творчества и, скорее всего, были перенесены из других храмов уже после вторжения. Да и другой инвентарь изготовить в таких условиях было практически невозможно.