«Никифоров Денис Павлович 1980–2027»
— Что за… — вырвалось у меня.
Разбираться что к чему я не собирался, поэтому поднял арбалет, и стараясь не сорваться на бег быстрым шагом прошел прочь из этого места. Уже на выходе, ветерок принес мне «Запомни, Михаил, если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода.» А может мне показалось. По крайней мере, очень хотелось в это верить.
Глава 18
— Что-то случилось? — Даша обеспокоенно заглянула мне в глаза, когда я вернулся из деревни.
— С чего ты взяла? — мне едва удавалось сохранить хоть какое-то подобие спокойствия.
— Да какой-то ты бледный, — провести девушку было непросто.
— Похоже, еще не до конца отошел после драки с тезкой, — сказал я и сделал попытку улыбнуться. Судя по реакции Даши, делать этого не следовало.
— То-то я смотрю, у тебя руки дрожат.
Я опустил глаза. Арбалет в моих руках действительно ходил ходуном.
— Может, вернемся, еще денек отдохнем в том домике?
— Нет! — видимо я ответил слишком резко, так как девушка с удивлением уставилась на меня. — Надо идти вперед, пока погода позволяет. Мне уже лучше, правда.
— Ладно, если вдруг станет плохо, сразу говори, сделаем привал. И больше так не пугай меня. В гроб и то краше кладут.
Я молча кивнул и направился на восток. Девчата пошли за мной следом.
Погода, казалось, давала нам шанс проскочить в город до зимы. Солнышко ласково грело своими лучами. Ночные температуры колебались в пределах плюсовой зоны. Как только мы покинули странное поселение, Дарина снова ожила. Она весело щебетала всю дорогу, общаясь то с лошадкой, то с котенком, то вовсе с птицами, которые весело пели свои песни в лесу. Пока мы находились в гостях у Дионисия, девочку было невозможно узнать. Она выглядела какой-то подавленной и напуганной. Мы с Дашей тогда списали это просто на психологическую травму, которую ребенок заработал за месяцы жизни с язычниками-наркоманами. Но после того, что мне довелось увидеть, я уже и не знал, что думать. И если не считать моего душевного состояния, все было просто прекрасно.
На шестой день пути, вечером, когда Дарина уже посапывала в палатке, Даша решила со мной серьезно поговорить.
— Миша, ты согласен со мной, что самое главное в нашей жизни, это доверие. Когда его нет между людьми, приходят беды, — обратилась она ко мне. На лице девушки плясали блики света, которые возникали благодаря языкам пламени нашего костра.
— Это ты к чему? — перебил ее я.
— С тобой что-то не так. Как только мы вышли из деревни Дионисия, ты поменялся. Что-то тебя гложет. Ты не хочешь этого признавать, но это так. Я понимаю, что мы не так давно знакомы, но думаю, что это нужно обсудить. Если ты не будешь мне доверять, то что будет дальше с нами. А еще я очень сильно за тебя волнуюсь. Потому что люблю, — последнее слово она произнесла уже шепотом
Раньше мы как-то не обсуждали наши отношения. Просто было немного не до того. Да и чему это, если нам вместе было хорошо. И это хорошо в любой момент могло оборваться месте с нашими жизнями.
Девушка затихла в ожидании того, что я отвечу ей. Я собрался с мыслями. И как можно тщательнее подбирая слова, произнес.
— Дашуль, я тебя тоже очень люблю. Просто, не знаю, с чего начать…
— Начни с того, что тебя беспокоит.
— Просто, мне кажется, что я схожу с ума. Или уже сошел. Не знаю, как объяснить…
— Что, голоса в голове? Такое бывает от нервного перенапряжения, — начала девушка, но я ее перебил.
— Нет, голосов, к счастью не слышно. Тут другое. Давай так. Расскажи мне, как выглядел Дионисий.
— Как обычный православный священник или кто он там… Точно, отшельник. А что?
— Нет, я о другом. Какой цвет волос, глаз, рост.
— Чуть выше тебя, черноволосый с проседью, глаза, кажется черные, но я не присматривалась. Так в чем дело?
— Да, я тоже его таким видел. Значит, галлюцинации у меня начались позже. Помнишь, я за арбалетом вернулся?
— Ну?
— Так вот, на месте деревни было лишь пепелище, да одна могилка с надписью «Никифоров Денис Павлович 1980–2027». Мой арбалет лежал возле нее. И больше ничего. Совсем ничего, — я угрюмо уставился на девушку, в ожидании диагноза, но она молчала, уставившись куда-то себе под ноги. — Думаю, из-за потери крови, что-то в голове переклинило. Так что теперь даже не знаю, что происходит наяву, а что мне кажется.